Досуг и становление личности

Статья посвящена осмыслению трансформации человеческой личности в современном постсоветском пространстве. Отмечается отсутствие личного самосознания постсоветского современника. В работе рассмотрены особенности человеческого существования во времена Античности и современности. Автор сравнивает способы проведения досуга разных эпох и пытается найти возможность преодоления современного кризиса личности путем изучения европейского культурного и философского наследия.

Микеланджело «Давид». 1501-1504 гг. Мрамор. Высота 5,17 м. Академия изящных искусств во Флоренции.

Ключевые слова: Античность, досуг, инфантилизм, личность, Европа.

Многие культурологи и философы, писавшие о феномене духовной Европы, утверждали, что культура в её изначальном понимании есть плод лишь европейской цивилизации. Культура появилась вместе с самосознанием в Античности, когда осознавший себя индивидуум начал всячески отстраняться от коллективного бессознательного. У человека раскрылась перспектива внутренней свободы, появился внутренний мир. Выражаясь во внешних формах, внутренний мир человека и явился культурой как таковой. Огонь Логоса, загоревшийся первый раз в далекой Античности, молниеносно распространился на всю Элладу, зажег Рим и, наконец воплотившись и став человеком, основал Свою Церковь.

Пламя Разума, зажигая умы людей, расходилось по странам и народам, усваиваясь по мере близости к Европе и предрасположенности людей и народов к усвоению характерного для европейцев мышления. Это и явилось осью того, что мы называем «Европейской культурой».

До того, как в 1917 году произошла русская национальная катастрофа, Россия шла путем последовательного включения в европейскую цивилизацию. Больше того, она даже занимала в ней одно из высших мест, доказательством чего служит как ассимиляция других европейцев, так и создание классической русской литературы и русской классической музыки, ставших наравне с вершинами мировой культуры. Размышляя о том, куда движется Россия после октября 1917, умы русской эмиграции в большинстве своем склонялись к мнению о повороте России в сторону Востока и её противопоставлении себя европейскому Западу. Но в чем заключается этот поворот?

Главной характеристикой западной системы координат является теоретическое миросозерцание, из которого выводили начало философии великие мыслители Античности – Платон и Аристотель. Но созерцание истины как таковой необходимо предполагает наличие определенных качеств того, кто созерцает.  С силой внутренней необходимости философская деятельность означает стремление раскрытия подлинной человеческой личности, человека как такового. Ощущение своего Я, возникнув в самом начале Античности, явилось основанием культурного развития Запада. Оно превратило Запад из первоначально географического понятия, обозначающего северо-западный уголок материка, в метафизическое, обозначающее пространство, в котором культивируется проявление и развитие человеческой личности, то есть человека как такового, что и противопоставляется внеличностному Востоку.

В ситуации, когда человеком не проговаривается и, тем самым, не выявляется его предельная сущность – а реальность Востока и являет собой пример такой ситуации – нельзя говорить о подлинно человеческом бытии. Человека там нет, то есть нет личности, она присутствует только в задатке, в перспективе его обнаружения и раскрытия его способностей к самосознанию.

Но если мы ведем речь о России, то нам необходимо заметить, что от момента возникновении на её бывших территориях советского государства, до момента его распада в 1991 году, любое упоминание о чем-то выходящем за круг практических интересов, противоречащее им, объявлялось идеализмом и, по установлениям государственного аппарата, подвергалось гонениям. Религия, философия, творчество были приспособлены по мере возможности к обслуживанию примитивной идеологии правящей партии, что уничтожало самое существо этих измерений человеческой жизни. Сама возможность интереса к чему-то, что разрывало бы круг повседневности и открывало человеку способность видеть себя самого, блокировалась. Людей стремились свести до механизмов, призванных выполнять свои функции. Само наличие у человека своеобразных чувств, мыслей, отношений уже являло собой нечто подозрительное.

На основании этого, мы рискнем утверждать, что в течении советского периода нашего государства осуществлялась борьба не с потенциальными врагами внутри страны, а с человеком как таковым, по той причине, что он в заданные рамки просто не помещался и, тем самым, нарушал предполагавшуюся картину полного отсутствия всего человеческого.

Таким образом, человеку было просто не откуда черпать силы для своего существования, ему не с чем было соотнести себя. Вокруг не было ни других людей, ни Бога, ничего того, что могло бы пробудить наше Я. Конечно, была некоторая возможность подпольно как-то проявить себя – посетить домашний семинар в коммунальной квартире, где полушепотом можно было говорить почти всё, что думаешь, а то и купить с рук запрещенную книгу. Но именно жить «подпольно» человеку невозможно. Это противоречит самому понятию «жизнь».

На протяжении нескольких поколений отсутствовал всякий ориентир, способный указать на само существование Человека. Были потеряны сами понятия «верха и низа», хаос поглотил собой, осквернил или разрушил всё, что хоть сколько-нибудь напоминало о мироустройстве, об иерархии сущего.

Это и привело к той необычной ситуации, в которой мы находимся сейчас, спустя столетие после случившейся культурной катастрофы. Пытаясь описать нашу ситуацию, точнее всего будет сравнить постсоветское пространство с временами Древности.  Той древности, в которой человек еще не встретился с самим собой, жил в пространстве тотального Мифа. Мы говорим сейчас о самой глубокой архаике. Конечно, мы предполагаем здесь недоуменный взгляд читателя: «О какой архаике может идти речь? Мы все живем в 21 веке, уже давно есть общемировая финансовая система, интернет, самолеты, мобильная и спутниковая связь и прочие блага высокой цивилизации, которыми и наша страна владеет в достатке». И действительно, обычно уровень культуры или цивилизации у обывателя отождествляется именно с широтой распространения технических или еще каких-то материальных новшеств среди населения. В действительности же уровень развития любого человеческого сообщества можно определять только по развитию именно человеческого начала в его участниках. Сейчас же человеческое начало, которое вот уже 25 лет хорошо если не давят на корню, оказалось просто забыто нашим обществом и потому находится в зачаточном состоянии.

Такое положение дел если не осознается, то чувствуется многими людьми и часто вызывает упаднические настроения. В духе того, что и общества как такового у нас нет, и государственность плоха, и социальные институты почти или совсем не работают, и прочее и прочее. Бывает, что тот или иной начитанный собеседник нет-нет да и упомянет о кризисе «человеческого в человеке».

Fractured. Bronze Figures Isabel Miramontes. Surreal Sculptures.

На определенном уровне о человеке у нас говорят очень много. И о правах его и неукоснительности их соблюдения, о необходимости мирного сосуществования людей разных народов и вероисповеданий, о толерантности и терпимости к окружающим, непохожим на нас самих. Обо всем этом много говорится, и на распространения таких мнений тратятся большие усилия. Однако проблема заключается в ином, все эти разговоры лишь внешне касаются самих людей и не затрагивают сердцевины человеческого существа, потому что человек как таковой и не является конечной целью этих, получается, абсолютно пустых разговоров. Если внешнее представление о человеке у нас худо-бедно есть, – не зря же мы говорим «будь, наконец, человеком», когда призываем кого-то к ответственности, – то о его внутреннем существе мы часто просто не догадываемся. Из-за этого, даже если мы встретим человека с развитым личностным началом, то скорее всего не обратим внимание на его особенность, просто потому, что нам она не интересна и мы не ищем её.

Категория человеческого оказалась во вне самого нашего образа мыслей, поэтому велика вероятность, даже встретив Человека, просто не увидеть его, не понять, кто это. Так что если мы поставим себе задачу вспомнить само понятие о человеке не в привычном для нас образе прохожего или в образе обезличенной единицы какой-нибудь статистической шкалы, а о нем как о личности, о человеке как таковом, то нам необходимо будет самостоятельно найти в самих себе возможность той перспективы, в рамках которой наша встреча с самими собой может состояться.

Для этого нам придется оглянуться по-настоящему вокруг себя и попытаться увидеть, где мы живем, что происходит вокруг нас и как мы в этом участвуем. Чтобы найти подлинных себя, необходимо вначале понять, с чем мы имеем дело в начале пути. Зафиксировать основные, именно внешние отличия от других культурных эпох, чтобы при сравнении с ними у нас появилась возможность нахождения внутренней связи, которая может соединить эпохи и дать нам перспективу движения в сторону продолжения культурного преемства.

Одной из главных отличительных черт современной эпохи является отсутствие необходимости для людей решать вопрос простого выживания. Благодаря  научно-технической революции сейчас большая часть населения земли живет в условиях, которые выходят за рамки борьбы за физическое существование. Развитие системы коммуникаций привело к образованию новых информационных пространств и расширению сферы общения. Большинство населения обеспечили хлебом и зрелищами. И вместе с тем уже у нескольких поколений массово стала появляться болезненная склонность к боязни перед любыми трудностями. Отсутствие всякого напряжения, необходимости переносить трудности, терпеть некомфортные условия, возможность немедленного исполнения желания при абсолютной неготовности брать на себя труд привели к тому, что лень перестала быть пороком, даже нельзя сказать, что она является образом жизни, она стала смыслообразующей доминантой в мироощущении большинства молодых людей. Здесь в полной мере проявляется отсутствие самосознания, растворение человеческого Я в тепле и комфорте благоприятных внешних условий, которые совершенно не побуждают человека обратиться к самому себе.

Удивительно, но именно в этих, как только что казалось, античеловеческих условиях, может быть, таится дверь, которая может открыть нам путь к человеку в нас самих.

Несмотря на пагубное последствие в виде гипертрофированных инфантилизма и лени, уровень технического развития, то есть то, что принято сейчас называть цивилизацией, дал широким слоям населения (после 1917 года в России как раз только такие и остались) невиданную прежде роскошь свободного времени. Жизнь в своё удовольствие, без всякой необходимости преодолевать агрессивную среду, всякий намек на которую уверенно побежден современными экономическими системами, жизнь необременительную, не предполагающую ничего обязательного.

Таким образом, мы видим, что мир обывателя всё больше и больше становится досугом по преимуществу. Не работа, не семья, а именно досуг является главным в жизни современного человека. Сегодня досуг предполагает собой в основном праздное времяпрепровождение. Но, впервые явившись в Античности, досуг был, напротив, наивысшей концентрацией человеческих сил, направленных на преодоление человеческой ограниченности, на проявление себя именно как человека в максимальной степени, более того – человека божественного.

В древнегреческой античности, наряду с войной, религиозным культом и участием в народном собрании, досуг был воплощением и опорой полисной жизни. Без участия в этих сферах жизни, обязательном для каждого гражданина полиса, гражданин не мог быть гражданином.

Культура древних греков первоначально концентрировала свое внимание на политике, то есть войне и совете, но, приближаясь к тому времени, которое мы сейчас называем эпохой её классики, постепенно придавала большее и большее значение досугу, становившемуся всё более значимой сферой жизнедеятельности.

При произнесении самого слова «досуг» у нас сейчас раскрывается целый веер ассоциаций, приложимых буквально ко всем сторонам жизни. Ассоциации эти весьма и весьма разнообразны, связаны же между собой они в первую очередь праздным характером времяпрепровождения: это домашнее бесцельное блуждание по интернету, просмотр телевизора, поход в торговые центры… В общем, что угодно, главное, чтобы с помощью этого «убивалось время».  В Античности же отношение к досугу было прямо противоположным. Действительно, в первую очередь досуг предполагал наличие времени и сил, свободных от ежедневных обязанностей, которые были у каждого гражданина, однако дальше идет существенное различие. Наш современник чаще всего, предоставленный самому себе, по-настоящему не знает, что ему делать. Свое свободное время древние пытались употребить на попытку отталкивания от человечески-профанной и приобщения к сакральной реальности, причем не через ритуал (что очевидно), а своими собственными силами (что было только у греков).

Римская мраморная копия древнегреческой статуи Мирона. Около 120-140 года. Дворец Массимо в Риме.

Главной внешней отличительной чертой, по которой мы можем определить досуг, было самоопределение в выборе его форм. К ним относились посещение гимнасия и палестры где занимались физическими упражнениями, представлений полисных театров которые являлись подлинно всенародными собраниями (как известно, в Афинах даже раздавали деньги нищим, чтобы они могли позволить себе приобрести самое дешевое место), и конечно же, философские размышления и деятельность философских школ.  Как мы видим, досуг затрагивал индивидуума в его внешнем проявлении (занятиях спортом) и внутренне-личностном отношении к самому себе при помощи, выразимся нашим языком, философской рефлексии. С другой стороны, досуг охватывал все общество античного полиса, будь то театральные постановки или всеобщие спортивные состязания из которых до нас дошли Олимпийские игры. Само название «Олимпийские» говорит нам о первоначальной связи с ритуалом, которую имели всегреческие или местные игры.

Бытовала еще одна форма досуга, которая содержала в себе все стороны человеческой жизни, а именно – пир. В пире человек находился в общении с другими людьми, что отражало общественную сторону жизни. Употребление изысканных яств и напитков означало свершавшееся удовлетворение телесных потребностей, а философские рассуждения о возвышенных и божественных вещах (богословие) возвышало человека до предела возможного. Тем самым высшая форма досуга – пир, объединяла собой плотское и духовное у каждого отдельного человека, и затем преодолевала конечность самой человеческой индивидуальности каждого участвующего, преображая всех участников пира в подобия божественных существ. Пир земной становился пиром Олимпийским.

Конечно, сами участники пира понимали, что они являют собой образ внутрибожественной жизни их богов, всё бытие которых состояло в пире, на котором они пили нектар и амброзию, божественный напиток, даровавший бессмертие, и предавались блаженству вечного веселья. В общем и целом, досуг как таковой и возможен только для богов или по крайней мере божественных существ, так как только им присуща самодостаточность, самоценность и самоцельность. Но в отличие от ритуала, в котором человек пытается преодолеть свою недовершенность за счет своих богов, в досуге человек пытается преодолеть свое несовершенство, свою профанность собственными силами. И ему это удается – во время пира обожествленный человек, осуществивший свои устремления, в ситуации, когда ему нечего преодолевать своим трудом, обращен к самому себе и совпадает с самим собой, то есть происходит то, что через много веков Фихте называет тождеством самосознания. Парадоксальным образом, человек, преодолевая несовершенство, свойственное человеческому, и становится человеком как таковым. Идея Античности, единой нитью идущая через Средневековье и Новое время, именно такова: только когда человек находится в процессе преодоления себя, он и является человеком.

Таким образом, досуг древнего грека бесконечно далек от лени, праздности и других форм расслабленности. Наоборот, досуг предполагал максимальное напряжение всех человеческих возможностей. Только в максимальной концентрации усилий открывалась возможность преодоления своего несовершенства и приобщения к подлинному, внутрибожественному бытию. Но в то же время это есть нахождение самого себя, утверждение себя в акте самосознания.

В современной России, когда апатические и летаргические импульсы пронизывают общество, в человеке остается еще что-то вроде неосознанной попытки преодоления себя. Однако из-за прерывания культурной преемственности с европейской традицией в 1917 году произошла культурная деградация, и посему наш современник не обладает навыками, способными сформулировать его неясные ощущения своей несамодостаточности и подспудного желания ее преодолеть. Именно поэтому сегодня нам совершенно негде увидеть это устремление человека к освобождению себя, к обретению своего бытия. Без опыта философского возвышения над окружающим человек даже не может отделить самого себя от окружающих его предметов. В этом заключается причина, по которой для нашего современника невозможен досуг в его античном представлении. И всё же само устремление человека к праздности парадоксальным образом концентрирует человека, пусть и в его устремлении к «прожиганию времени».  Таким образом получается замкнутый круг: Я человека собирается в устремлении к бессмысленно-пустому времяпрепровождению, для того чтобы, не закончив свою концентрацию и до конца не проявившись, в нем раствориться.

Можно написать много о слов о пагубности подобного состояния жизни. Действительно, очень часто мы смотрим на различные предметы и явления с точки зрения их недостатков. Есть мнение, что это как раз одно из проявлений человеческой тяги к небытию, беззащитность перед разрушением, частным актом которого становится разрушение самого себя. Но можно заметить и несомненно позитивную деталь: все-таки в замкнутом кругу, описанном выше, есть то, что пусть не до конца, но собирает человека в устремлении к внешнему. Стало быть, наш современник еще совсем не до конца тянется к небытию растворения в окружающем. Можно предположить, что само стремление к небытию есть признак прямо противоположного, стремления к самоутверждению, лишь из-за потерянности обращающегося в свою антитезу.

Если это предположение верно, то у нас может появиться возможность разорвать замкнутый круг праздности, в котором мы оказались, и открыть перспективу утверждения нашего Я, то есть перспективу возникновения начала самосознания.

Таким образом, в современной ситуации мы имеем огромный потенциал возвращения российского современника в подлинно человеческую систему координат.  Для этого нужно «всего лишь», как когда-то в Античности,  указать на сам предмет человеческого делания, на само Я человека. Очистив поле своего сознания от всего атрибутного, от всего, что можно назвать «моё»,  любой сможет посреди чернеющей пустоты остановиться на своём, личном, индивидуальном, составляющем центр и субъект всей жизни, – чистом «Я». Объектом созерцания наше чистое «Я», конечно, быть не может в силу того, что оно не набор характеристик, которые могли бы быть нашим же «Я» восприняты, а сам их носитель. Но, несмотря на определенные сложности в восприятии, любой поймет, о чем идет речь, когда мы говорим про наше «Я».

Деревянные скульптуры итальянского художника-визуалиста и скульптора Аарона Деметза. 2013 год.

Как каждый ребенок становится человеком только в обществе, учась человеческому поведению у других людей, так и самосознание может развиться из своего природного задатка только при наличии нашего контакта с человеком, уже идущим по пути самоосознания. Постсоветское безвременье, в котором мы находимся, являет собой откат нашего сознания в архаику, в коллективное бессознательное, которому тайна личности еще не известна. В таких условиях людей, в чьих душах горит огонь Логоса, найти чрезвычайно трудно, во-первых, ввиду их малочисленности и, во-вторых, как мы уже говорили, отсутствия у нас навыка замечать человеческое «Я».

Для преодоления этого нам необходимо обратить свой взор на место, в котором впервые человек встретился с самим собой. Чтобы состоялось наше преображение, нам нужно ознакомиться с историей человечества, понять, каким образом сложилась та ситуация, в которой мы родились и выросли. Прямой, как луч, путь для нас – это изучение развития культуры. Если мы хотим приблизиться к пониманию тайны человеческой личности, то нам надо познакомиться с содержанием внутреннего мира лучших представителей рода человеческого – изучать величайшие произведения человека, полотна художников, музыку, скульптуру, литературу, право и мысль, и у нас появится возможность найти себя.

Наш современник обладает для этого и свободным временем и определенной финансовой свободой, и совершенным незнанием, чему же можно себя посвятить. Все это составляет прекрасные условия перспективы преображения современного досуга-праздности в божественный досуг при помощи самообразования. Самообразование сегодня не востребовано именно из-за отсутствия интереса к раскрытию внутреннего потенциала человека, оттого им практически никто не занимается. Культурологическое образование учит человека последовательному выявлению своего Я в мире, в котором находится наше сознание. А культура, как запечатленная форма произошедшей встречи человека с самим собой, занимается именно внутренней фиксацией и передачей опыта контакта нашего Я с окружающим миром. На наших глазах Афродита Пандемос превращается в Афродиту Уранию.

Причем очень важно не только осознать в себе своё Я, но и пытаться начать видеть Я в окружающих нас людях. Это бывает очень сложно, потому что Я наших ближних, не говоря уже о нашем собственном, подчас плотно закрыто вывесками и рекламными баннерами, с которыми конкретный ближний, не обладающий самосознанием, себя отождествляет. Способность видеть Человека как такового во всех без исключения окружающих – это своеобразный маркер, способный помочь нам понять, приблизились ли мы сами к чувству своего Я. Ясное самосознание позволяет достигнувшему его смотреть на мир и других людей именно с точки зрения перспективы их развития, так как и сам он непрестанно устремлен к этому. Началось ли у нас формирование структуры сознания, которая отвечала бы личностному статусу у нас самих, а значит, и предполагает способность видеть перспективу, тот ориентир, двигаясь к которому только и возможно двигаться к преображению. Если нечто подобное происходит, то мы включаемся в смысловое поле, связывающее метафизическую Европу на протяжении тысячелетий.

Круг повседневности, в котором мы тонем, размыкается для того, чтобы развернувшись в своем пределе, замкнуться с обратной стороны. Нам нужно совершить практически невозможное – вывернуть самих себя наизнанку. Но если нам удастся этот предел преодолеть, то теперь наше Я уже не будет запертым в своих иллюзиях, не станет стремиться к замкнутости на самое себя, но наоборот, предельно раскроется из собранного в точку личностного бытия. Сознание же, раскрытое в максимуме своего устремления вовне, обретает возможность соотноситься с другими сознаниями, прежде всего – сознанием абсолютной Личности. Становится возможен диалог, общение. Мы становимся частью Человечества, заключенного в каждой индивидуальной личности.

Такой представляется современная постсоветская действительность и возможность выхода из нее для человека. Мы думаем, что любая иная форма бегства из советского ничто, кроме развития в себе личностного начала у конкретных людей, не имеет в себе никаких перспектив, в силу того, что её просто нет. Мы живем в мире абсурда,  но эту оценку ему можно дать именно когда мы хоть немного, хоть чуть-чуть сможем отстраниться от этого мира, так как сам в себе он не имеет никаких ориентиров, при помощи которых из него можно было бы выбраться или хотя бы занять в нем, как говорится, ступеньку повыше.

Скульптура свободы, разработанная Зеносом Фрудакисом, представляет собой двадцатифутовую скульптуру, расположенную в Филадельфии. Завершенная в 2001 году бронзовая статуэтка (которая весит около 7000 фунтов) рассказывает о борьбе за освобождение от всего, что нас сдерживает.

Но никакой рост человека внутри советского или постсоветского строя, который уже давно перестал быть строем, а обернулся формой сознания, невозможен. Потому и человек, который  осознаёт себя, свое нахождение в советской реальности, уже самим этим фактом своего самосознания перестает в советской реальности находиться. И самое главное тут не быть скованным своим прошлым состоянием, не смотреть вокруг, пытаясь везде разглядеть порчу советского хаоса, из которого мы уже вышли и которая не может теперь нас поглотить. Нам открывается грандиозная возможность развития своего Я и открытия своих Я у других людей. Кажется, что выводить людей из тьмы коллективного бессознательного к свету личностного начала намного осмысленнее вглядывания в пустоту, которую мы, к нашему счастью, покинули.

Журнал «Начало» №33, 2016 г.

Литература: 

1. Сапронов П.А. Культурология: Курс лекций по теории и истории культуры. СПб.: «СОЮЗ», 2003.
2. Иванов О.Е. Самосознание как основа метафизики. Опыт введения в философию. 2-е издание, переработанное и дополненное. СПб.: «Церковь и культура», 2002.

A.N. Anikin

Leisure Time and Personality Developement

The article proposes a reflection on transformation of the human person within the context of the former Soviet Union countries. Author notes the absence of personal self-consciousness of the post-Soviet contemporary. The paper discusses the cultural characteristics of human existence in antiquity and present times. The author compares manner of leisure-time activities in various epochs and attempts to discover the ways of overcoming modern identity crisis by exploring European cultural and philosophical heritage.

Keywords: Antiquity, leisure, infantilism, persona, Europe