Христианство в латиноамериканской культуре

Современная Латинская Америка представляет собой обширную территорию, раскинувшуюся от Мексики на севере до мыса Горн на юге. Люди, проживающие в данном регионе, отличаются значительным расовым разнообразием (латиноамериканцем может считаться в равной степени белый, индеец или чернокожий); при этом оно сглаживается языковой унификацией территории: подавляющее большинство жителей Южной и Центральной Америки изъясняется на испанском или португальском языках. Язык, вне всякого сомнения, является важной составляющей латиноамериканской идентичности; не менее значимым элементом в культуре Латинской Америки является Католицизм, принесенный сюда испанскими и португальскими конкистадорами в XVI веке. Несмотря на наметившуюся в последние годы тенденцию к увеличению числа протестантов среди населения региона, Католическая Церковь по-прежнему играет здесь ведущую роль в религиозной жизни. Тот факт, что около половины католиков в наше время проживает именно в Новом Свете, заставляет нас обратить пристальное внимание на особенности латиноамериканского Христианства. Характерным показателем значимости Католицизма в Америке стало избрание в 2013 году кардинала из Аргентины Х. М. Бергольо Римским Папой.

Изучая значение Христианства для Латинской Америки, необходимо определить, что именно мы понимаем под термином «латиноамериканская культура» и в чем заключаются ее особенности.  «Культуру» можно определить как «something that is widely shared by members of a social group and shared in virtue of belonging to that group»¹. Понятие «цивилизация» сходно с «культурой»; в настоящей статье «цивилизация» рассматривается как материальное выражение культуры. Вопрос о выделении современной латиноамериканской культуры, отличной от западноевропейской или североамериканской, является дискуссионным. С одной стороны, для сторонников линейной концепции истории он вообще лишен смысла: соглашаясь с тем, что весь мир в конечном итоге придет к единому светлому будущему (К. Маркс) или с идеей о том, что мы уже дошли до конца исторического развития (Ф. Фукуяма), можно сделать вывод, что различия между культурами являются несущественными. С другой стороны, отказываясь от идеи исторического прогресса и линейной модели, мы неизбежно приходим к заключению о реальности существования культурных кодов, отличных друг от друга. В таком случае допустимо рассматривать проблему правомерности определения Латинской Америки в качестве региона, обладающего собственной идентичностью и уникальными культурными особенностями. О. Шпенглер выделял одну культуру, достигшую зрелости на американском континенте – цивилизацию майя (по О. Шпенглеру, цивилизация является поздней стадией развития культуры)². Позднее А. Тойнби писал о четырех американских цивилизациях, мертвых в настоящее время: андской, юкатанской, мексиканской и майя³. Говоря о культурном разнообразии в современности, можно взять за основу идею С. Хантингтона, отметившего в 1993 году в своей знаменитой статье «The Clash of Civilizations?» семь цивилизаций, существующих в конце XX – начале XXI века⁴. Одной из них является латиноамериканская.

Церковь в г. Хокотенанго, Гватемала. Фотография любезно предоставлена А. В. Смыченко (http://mister-smik.livejournal.com/)

«Латиноамериканская цивилизация» включает в себя страны, которые расположены к югу от США. Большая часть населения Латинской Америки говорит на одном из романских языков (испанский или португальский) и исповедует Католицизм. Очевидно, что Латинская Америка и США взаимно влияют друг на друга. Существование крупной латиноамериканской диаспоры в Соединенных Штатах, значительно отличающейся от англосаксонского населения страны и говорящей на испанском языке или на спанглише (Spanglish), является примером переноса латиноамериканской культуры в Северную Америку. В свою очередь, некоторые государства в районе Карибского моря (Белиз, Тринидад и Тобаго) могут рассматриваться как синтез латиноамериканской и североамериканской (западноевропейской) цивилизаций. Наличие в географическом пространстве Латинской Америки англоязычных (Ямайка), франкоязычных (Французская Гвиана, Гаити) и нидерландскоязычных (Аруба) анклавов, населенных преимущественно чернокожим населением, не является аргументом против выделения отдельной латиноамериканской цивилизации, так же как, например, появление европейских колоний в Индии в XVI веке не ставит под сомнение реальность существования индуистской цивилизации.

Определив географические границы Латинской Америки, обратимся к истории формирования данного культурного сообщества. «Открытие» Америки Х. Колумбом в 1492 году повлекло за собой миграцию из Испании и Португалии на только что обнаруженные территории. Конкистадоры (в переводе с испанского, «завоеватели»), прибывшие в Новый Свет, столкнулись здесь не только с многочисленными первобытными племенами, но и с высокоразвитыми культурами. В отличие от Северной Америки, на территории которой английские, французские и нидерландские колонизаторы проводили политику геноцида коренного населения, испанцы и португальцы лояльно относились к индейцам (вместе с тем невольно послужив причиной гибели значительного их числа, принеся в Новый Свет ряд заболеваний, против которых у местных жителей не было иммунитета, что привело к эпидемиям). В результате потомки инков, ацтеков, гуарани и т. д. в наше время сохранились в Латинской Америке; в некоторых странах (например, в Перу) индейцы и метисы составляют большинство населения, а культура доколумбовых цивилизаций Америки воспринимается ими как национальное достояние.

Другим компонентом латиноамериканской идентичности является африканский культурный код. Европейцы вплоть до XIX века вывозили чернокожих рабов из Африки на американский континент. В Латинской Америке наибольший процент африканского населения отмечается в странах, расположенных на островах Карибского моря (из них к собственно латиноамериканским можно отнести Кубу, Доминиканскую республику и Пуэрто-Рико, территорию, находящуюся под управлением США), в Венесуэле и в Бразилии. Африканское влияние в Латинской Америке заметно не только в расовом составе населения, но и в языке, религии, кухне, музыке и танцах. Таким образом, латиноамериканская культура обладает тремя составляющими: европейской, индейской и африканской. Религия является одним из факторов, позволяющих выделять Латинскую Америку в качестве единого культурного сообщества.

Таким образом, латиноамериканская культура обладает тремя составляющими: европейской, индейской и африканской. Религия является одним из факторов, позволяющих выделять Латинскую Америку в качестве единого культурного сообщества.

Как уже было отмечено выше, испанские и португальские колонизаторы принесли свою веру в Новый Свет. Распространение Христианства с самого начала декларировалось как важнейшая цель экспансии в Америку («конкисты»). Таким образом, конкистадор – это не только воин, но и миссионер. Солдаты покорителя Мексики Э. Кортеса исповедовались и причащались перед каждым боем. Когда его отряд прибыл в столицу ацтеков Теночтитлан, испанцы пришли в Большой Теокалли – один из главных ацтекских храмов – вынесли оттуда всех идолов, установили там изображение Девы Марии и отслужили мессу, причем некоторые из конкистадоров заплакали, услышав «Te Deum laudamus». Стоит напомнить, что в тот момент они находились в центре враждебного им города с 200-тысячным населением и что такое неуважение к местным верованиям представляло смертельную опасность для их небольшой группы. Другой знаменитый конкистадор, Ф. Писарро, оказавшись с 13 соратниками в практически безвыходной ситуации на острове Петуха (isla del Gallo), в джунглях, с минимальными запасами еды и воды, постоянно ожидая нападения враждебных индейцев, ввел за правило ежедневную общую молитву. Подобное поведение испанских колонизаторов было не исключением из правил, а нормой (приведенные в качестве примера Э. Кортес и Ф. Писарро – это две наиболее известные и харизматичные фигуры). Необходимо понимать, что они были людьми Средневековья, выросшими на рассказах о многовековой борьбе против мусульман на Пиренейском полуострове, и нет никаких оснований полагать, что проявления их религиозного чувства были лицемерными или наигранными.

Картина Д. Пуэблы «Высадка Колумба»

С 1501 года испанское законодательство запрещало въезд в Америку преступникам, людям под следствием, крещеным евреям и арабам. Новый Свет (Nuevo Mundo на испанском и Novo Mundo на португальском) должен был стать «новым» не только с точки зрения географических познаний той эпохи, но и «новым» в духовном плане, то есть свободным от ересей и искажений католической веры, имевшихся в Европе. Также возбранялось переселение в заокеанские колонии незамужних женщин, что стало причиной частых браков между конкистадорами и индианками и, как следствие, появления большого числа метисов во втором поколении (что было практически исключено в Северной Америке). В наше время люди, в чьих жилах смешалась кровь индейцев и белых, составляют значительную часть населения Латинской Америки.

Европейские переселенцы в Новом Свете не только должны были жить в соответствии с нормами Христианства, но и прикладывать усилия к обращению индейцев к католической вере. Бургосские законы (Leyes de Burgos) 1512 года обязывали испанцев в Новом Свете заниматься религиозным воспитанием туземцев, которые признавались подданными Короля Испании. Об их положении в обществе говорит тот факт, что, согласно Бургосским законам, даже некрещеный индеец после смерти должен был быть похоронен как христианин на церковном кладбище (если оно имелось в окрестностях). Стоит заметить, что в начале XVI века среди некоторых католических богословов существовало мнение о том, что у индейцев нет души. Споры о наличии души у коренных обитателей Америки были разрешены папской буллой 1537 года «Sublimis Deus», которая окончательно признавала их полноценными и свободными людьми, после чего последние препятствия для проповеди Христианства в Новом Свете исчезли. Можно утверждать, что идея христианской миссии в колониях действительно играла важную роль в формировании мировоззрения конкистадоров, а не была простым оправданием грабежа и агрессивной политики испанцев и португальцев в Америке (как заявляли такие деятели Эпохи Просвещения, как Ж. Ф. Мармонтель и Г. Рейналь, и как позднее утверждала советская историческая наука⁵).

Можно утверждать, что идея христианской миссии в колониях действительно играла важную роль в формировании мировоззрения конкистадоров, а не была простым оправданием грабежа и агрессивной политики испанцев и португальцев в Америке (как заявляли такие деятели Эпохи Просвещения, как Ж. Ф. Мармонтель и Г. Рейналь, и как позднее утверждала советская историческая наука.

Необходимо понимать, что колонизация Америки имела не только позитивные коннотации. Религиозность конкистадоров сочеталась с жестокостью и жаждой наживы. Именно слухи о легендарном Эльдорадо стали одним из главных стимулов, подталкивавших испанцев отправляться в смертельно опасные экспедиции в непроходимые джунгли или высокие горы, не располагая никакой информацией о местности, в которой они находились, или о народах, ее населявших. Алчность и безрассудная смелость пришельцев из Европы были сравнимы только с их безжалостностью по отношению к тем туземцам, которые были непокорны завоевателям. Кроме того, многие из королевских постановлений, касающихся индейского населения, не выполнялись на местах или претворялись в жизнь не так, как это было изначально задумано. Например, такая разумная и полезная (в теории) система как энкомьенда (encomienda), которая должна была способствовать обращению индейцев в Христианство, на практике превратилась в форму жестокой эксплуатации местного населения. Рассмотрение всех плюсов и минусов конкисты требует отдельного исследования; тем не менее, можно отметить, что к положительным последствиям европейской колонизации для коренного населения Америки относится христианизация континента.

Католицизм в Новом Свете накладывался на индейские языческие верования, что дает основания говорить об особенном характере латиноамериканского Христианства. Большинство местных жителей воспринимали учение, которое им несли испанские и португальские миссионеры, через призму своего собственного мировоззрения; Христос, Дева Мария и святые в их сознании просто пришли на место старых богов доколумбового периода. Например, многие индейцы наделяли Иисуса характеристиками Кетцалькоатля – одного из главных божеств ацтекского пантеона. Любопытно, что уже в наше время идея о связи между Христом и Кетцалькоатлем была развита сектой мормонов, полагающих, что Спаситель бывал в Америке и что индейский мифологический образ Кетцалькоатля является отражением этого события. Другим примером может служить почитание Девы Марии Гваделупской, Чей нерукотворный образ – это одна из важнейших католических святынь Латинской Америки. Само изображение Богородицы представляет Ее в виде ацтекской девушки со смуглой кожей. Чудесное явление Девы Марии в 1531 году способствовало массовому переходу индейцев в Христианство; при этом они относились к Ней как к ацтекской богине Тоси (другие варианты имени: Тетео Иннан, Тлалли Иолло, Темаскаль Теки), чье святилище находилось на том же месте, на котором сейчас располагается Базилика Девы Марии Гваделупской.

Дева Мария Гваделупская

В некоторых случаях речь идет не просто о восприятии Христианства через индейский языческий опыт, но и о появлении новых религиозных движений, являющихся синтезом Католицизма и местных верований. Уже в наше время получили распространение культ Святой Смерти (Santa Muerte) в Мексике и почитание Марии Лионсы (María Lionza) в Венесуэле. Корни первого из этих движений лежат еще в ацтекской религии доколумбовой эпохи; его адепты поклоняются смерти как божеству. Культ Марии Лионсы связан с именем легендарной индейской волшебницы XIX века.

Африканский компонент латиноамериканской культуры также оказывает влияние на религию. Для чернокожего населения в Новом Свете характерно искреннее почитание католических святых наравне со своими языческими богами, что приводит к появлению синкретических афро-христианских культов. Наиболее ярким примером является сантерия – религиозное течение, распространенное в первую очередь в странах Карибского бассейна. Основой сантерии являются верования народов йоруба, принесенные чернокожими рабами в Америку. Располагая обширным пантеоном собственных божеств («ориша»), последователи сантерии соотносят их с христианскими святыми. Так, ориша Ойя является в глазах «сантерос» аналогом Девы Марии, а ориша Бабалу Айе – Святого Лазаря. Естественно, что сантерия ни в коем случае не может рассматриваться как христианское учение; тем не менее, в реальности бывает сложно провести грань между последователями сантерии и католиками, потому что некоторые «сантерос» декларируют себя как христиане; католики же (особенно среди чернокожего населения) могут верить в суеверия, связанные с сантерией⁶.

Ритуал адептов сантерии

Для иллюстрации сложного синкретического характера Христианства в Новом Свете можно обратиться к роману Г. Г. Маркеса «Сто лет одиночества» (Cien años de soledad). Это произведение, считающееся одним из лучших образцов прозы на испанском языке и наиболее значимым романом в латиноамериканской литературе, отражает ключевые тенденции исторического развития и культурные особенности Колумбии (и всего континента в целом). Текст романа пронизан отсылками к библейским событиям. Например, можно провести аналогию между Исходом евреев из Египта и переходом основателей Макондо через болота, между Вознесением Девы Марии и судьбой Ремедиос Прекрасной (Remedios la bella), между Апокалипсисом и рукописью, которую расшифровывает Аурелиано (Aureliano), последний из рода Буэндиа (Buendía). Маркес вводит в свое произведение не только аллюзии на Священное Писание, но и включает ряд эпизодов, связанных с религией. Достаточно упомянуть, что Аурелиано Второй (Aureliano Segundo) и Фернанда дель Карпио (Fernanda del Carpio) мечтают о том, чтобы их сын стал Римским Папой.

Роман написан в жанре магического реализма, и волшебные элементы соседствуют в нем не только с реалистическим изображением действительности, но и с католическими мотивами. При этом нет никакого конфликта между магией и религией: и волшебство, и христианское вероучение одинаково гармонично вписываются в мир, созданный Маркесом. Некоторые из предметов, привезенных цыганами и воспринимаемых жителями Макондо как «магические», в реальности оказываются совершенно обычными вещами (лед, магнит и т. п.); в то же время ряд мистических явлений в романе никак не объясняется (и не вызывает удивления у героев): эпидемия бессонницы, призраки, манускрипты Мелькиадеса и др. Иногда магия и Христианство пересекаются напрямую. Например, падре Никанор, собирая деньги на строительство церкви, показывал горожанам чудо левитации, которое должно было их убедить во всемогуществе Бога. Кроме того, в романе находится место и христианской мистике: один из сюжетов, затрагиваемых Маркесом, связан с легендой о Вечном жиде Агасфере. Принимая во внимание, что произведение колумбийского писателя является попыткой изобразить саму квинтэссенцию культуры Латинской Америки, изучение христианских мотивов в романе может показать характерные черты Католицизма в Новом Свете.

Роман «Сто лет одиночества» представляет взгляд на Христианство с латиноамериканской точки зрения. Это немного наивная, смешанная с суевериями и верой в магию, но в то же время искренняя версия Католицизма, которая является неотъемлемой частью культурной идентичности жителей современной Латинской Америки.

Паломники в Эквадоре. Фотография любезно предоставлена С. Р. Флорес-Казановой

1 Prinz J. Culture and Cognitive Science // Stanford Encyclopedia of Philosophy, 2011. URL: http://plato.stanford.edu/index.html (дата обращения: 01.11.2016).

2 Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. М.: Мысль, 1993.

3 Тойнби А. Д. Постижение истории. М., Прогресс, 1991, с. 71-76.

4 Huntington S. The Clash of Civilizations? // Foreign Affairs, 1993, № 72 (3), p. 25.

5 Ярким примером негативного восприятия деятельности конкистадоров и Католической Церкви в Латинской Америке является работа И. Р. Григулевича «Крест и меч», автор которой писал: «Церковники в колониях играли роль гасителей разума, они разрушили древнюю культуру индейцев, держали народ в невежестве, выступали против науки. Только путем духовного и физического террора католической церкви (sic!) удалось подчинить своему влиянию местное население» (Григулевич И. Р. Крест и меч. М.: Наука, 1977, с. 274)

6 Подробный анализ характера сантерии и других синкретических культов в регионе см.: Mitchell M. Crucial Issues in Caribbean Religions. New York: Peter Lang, 2009.