Поездка в Ивангород. Памяти воинов Северо-Западной армии

Первого декабря 2012 года состоялась традиционная поездка студентов Института богословия и философии в Ивангород. В этом году она была двадцатая по счету, я же участвовал в ней пятый раз. Казалось бы, что нового можно приобрести в поездке, если ты уже бывал в тех местах и хорошо знаешь, что произойдет? Но для меня, как и для многих других участников, это поездка значит больше, нежели простое путешествие или паломничество, каждый раз открывается в ней что-то новое, и впечатления от пятого посещения Ивангорода оказались у меня столь же сильны, что и от первого.

С двумя событиями военной истории, происшедшими под Нарвой, связана поездка, и оба они закончились крупным поражением русского воинства. Первое из них произошло 30 ноября 1700 г. в результате сражения армии Петра Великого с шведскими войсками Карла XII. Наголову разбитые, русские полки отступали; окончательной катастрофы удалось избежать только благодаря стойкости недавно сформированных Семеновского и Преображенского полков. Так родилась русская гвардия. А поражение под Нарвой послужило хорошим уроком России и предуготовило грядущие победы. С этих боев началась петербургская эпоха в истории нашего государства. Волей великого императора неотесанная, мужицкая Россия рвалась в Европу. Все стороны жизни подлежали коренному изменению. Молодые силы необходимо было оформить и упорядочить в соответствии с европейской культурой. Смелую, но своевольную толпу превратить в дисциплинированное войско, а из изолированной и дремучей Московии создать империю, в которой можно было дышать воздухом свободы и служения. Пройдет совсем немного времени, и европейский мир получит нового и равноправного соседа, с которым необходимо будет считаться. Полководцы будут с уважением отзываться об успехах русского оружия, великие державы – плести интриги, чтобы поколебать могущество России, а ученые мужи с восхищением откроют миру красоту и обаяние русского слова. Появится тип «русского европейца» или русского человека как такового, с его широтой и чуткостью сердца, с его свободой, непринужденностью и жертвенным благородством…

О другом поражении говорить гораздо сложнее. Чем ближе стараешься к нему подобраться, чем подробнее хочешь его разобрать, осознать, осмыслить – тем тяжелее становится на душе от сознания безысходности, невозможности ничего изменить. Потому что это конец. Конец всего жизненного, чистого, полноценного, всего неповторимого, что скрывалось некогда под словом «Россия»; конец всего, что было от смысла в ее многовековой истории. Дальше начнется мрак, ужас и абсурд.

Речь идет о последнем, октябрьском, 1919 г. наступлении Северо-Западной Добровольческой армии Н.Н. Юденича на Петроград. Наступлении, совершенно невообразимом по своей стремительности и напору, по напряжению человеческих сил. Наступлении против вдвое и трехкратно превосходящих сил противника, без какой-либо существенной помощи со стороны союзников и должного материального обеспечения. Оно должно было положить конец развитию большевизма на Северо-Западе. Белая армия хотела совершить невозможное и была близка к цели: разъезды разведчиков уже видели купол Исаакия! Но наступление сорвалось. Обессиленная в тяжелых боях армия откатилась обратно к эстонской границе. Преданные своими бывшими союзниками, добровольцы были насильственно разоружены и ограблены. Размещенные в окрестностях Ивангорода, без крова, продовольствия, медикаментов, во время сильных морозов, они тысячами умирали от тифа. Так гибли лучшие сыны отечества.

А если бы они победили? Ведь все висело на волоске. Если бы не предательство Ветренко? Если бы вовремя подошла английская эскадра? Если бы разбежалась толпа красноармейцев – защитников Петрограда? Вопросы, конечно, бессмысленные, но рассудок отказывается воспринять свершившийся факт и вновь и вновь возвращается к этим проклятым годам русской смуты.

В наши дни, уже «после всего», не требуется рассказывать об ужасах большевизма, разоблачать ложь советской системы, что-то кому-то доказывать – всякий сколько-нибудь образованный и честный перед самим собой человек все это знает (если же не знает, значит, не хочет знать). Не многим меньше число тех, кто слышал о подвиге белого движения. Оно изучено вдоль и поперек, изданы мемуары, многочисленные свидетельства, исторические труды. Что же это тогда, закрытая страница русской истории? Очередной параграф школьного учебника? В том-то и дело, что нет. Поражение белого движения не есть поражение политического течения, отдельного класса или сословия. Это поражение всей России в целом. Ясно это из мировоззренческих установок противоборствующих сторон: большевики с самого начала никак не отождествляли себя со страной и ее культурой, они рассматривали ее лишь как расходный материал для «мировой революции» и будущего коммунистического общества, чему свидетельством массовое уничтожение культурных ценностей, церквей и памятников архитектуры, связанных с историей государственности, массовые переименования улиц и городов; белогвардейцы же шли за «Русь святую», стремясь сохранить историческую преемственность. Если же это так, если с 1917 года заканчивается историческое существование России как целого, то перед нами встает проблема фундаментального, метафизического характера, проблема национальной идентичности: кто ты такой, читающий и пишущий о белом движении? Как можно изучать гибель собственного народа? Вопрос этот в наше время никто себе не задает. Это неудобный вопрос. Потому что, если отвечать на него открыто, окажется, что ты – никто, потомок предателей своей страны, воспитанный советской системой образования, отчужденный от собственной родины. И недостаточно при этом согласиться, что ты наследник победившей стороны, советский человек. Важно раз и навсегда уяснить, что никакого такого «советского человека» никогда не было, это чистая фикция, идеологическая пустышка, обозначающая, по сути, болезнь и изживание потерявшего себя русского человека. Если называть вещи своими именами, то придется признать, что с 1917 года русский человек по-настоящему не жил, что все, чего он достиг и добился с тех пор, необходимо принимать с многочисленными оговорками. Попытки современной власти утвердить свое историческое преемство масштабными празднованиями четырехсотлетия преодоления Смуты или двухсотлетия Бородина заведомо обречены на провал, поскольку никакой исторической связи с теми событиями мы не ощущаем [1].

Как же быть? Как нам прийти к той России, которую мы не знаем?

Ответить на этот вопрос много помогает поездка в Ивангород. В начале пути мы уже второй год смотрим короткометражный фильм «Полк, смирно!» Его режиссер поступил как нельзя лучше: вместо того, чтобы удивлять зрителя авторским взглядом, своей «точкой зрения» на историю, он отстранился и просто предъявил нам Россию, как она говорила сама за себя – документальными материалами. И эти простые свидетельства – отрывки писем да фотография – показали такую высоту человеческих отношений, любви и служения, что у зрителей сами собой отпали вопросы о царизме, крепостном праве и пр. и пр., хотелось просто заплакать и сказать: «Так вот же какая она была, а я и не знал! Да ведь это же мы!» И речи, и слог этих писем казались с одной стороны такими родными, близкими, из детства знакомыми, а с другой – так вознесенно-недоступными, невозможными для нашего времени. Как говорили в поездке, главной связующей скрепой народа была любовь, именно ею, а не многочисленными недостатками и трещинами держалось государство и именно ее так стало не хватать впоследствии в отношениях между людьми. Если же мы еще способны это прочувствовать, если для нас еще остаются значимыми и доступными пониманию реалии петербуржской России, значит, не все потеряно, значит, в нашем сердце все же сохранилось что-то от «русскости», не смотря на все превратности XX столетия.

Поразительно, но, не смотря на тяжесть темы и отчётливо воспринимаемую безысходность ситуации, поездка не навевает уныния, а, напротив, скорее воодушевляет и наполняет новыми силами. Потому что выводит человека к высшим смыслам. А в мире вышнем – в этом мы уверены – поражений у борцов за правду не бывает. И белые воины, во время всеобщей сумятицы распознавшие врага и не изменившие своему воинскому долгу, несомненно, победили. В этом же, высшем, смысле и для нас открываются перспективы, в том случае если мы соотносим себя с белой Россией, а не с преступниками, чьими памятниками утыканы современные города.

Листовка НТС

Другой путеводной звездой для России в XX веке стала деятельность эмигрантской организации НТС (Народно-трудовой союз). О ней зашла речь на обратной дороге. Значимость этой организации для нас обусловлена не столько масштабом ее деятельности, численностью членов (их было не более тысячи) или мерой ее влияния на западную общественность, сколько самим духом, кругом идей и общим настроением, установившимся в рядах НТС. Относительно не так давно (активная деятельность НТС продолжалась вплоть до распада Советского Союза) этой организации удалось собрать и объединить многих людей из разобщенной эмиграции вокруг идеи России, ее возрождения и освобождения от тоталитаризма. Вместо того чтобы устраивать свою жизнь на Западе, в благополучном и свободном мире, все свои силы они направили на служение стране, которой уже давно не было на карте, в которой многие из них и не жили, которая сохранялась лишь в их сердцах. Много лет назад потеряв свою родину, они не захотели искать новой, становиться своими в давших им приют странах, они оставались русскими, а значит, были обязаны вести борьбу с большевизмом.

По сравнению со временами белого движения характер этой борьбы существенно изменился. Если генералы белых армий по положению на фронтах, по настроению населения, по договоренностям с союзниками могли рассчитывать на успех, деятельность НТС, с точки зрения достижения непосредственных практических целей, была заведомо бесперспективна. Горстка людей противостояла огромной могущественной системе, и силы на такое противостояние давала им лишь безграничная вера в Россию да надежда на чудо, на опамятование народа. Повлияла ли их деятельность, их труд, их жертвы на ход истории? Казалось бы, нет. Россия уже вступила в ту фазу стагнации, в которой повлиять ни на что невозможно; она подпала под власть безличных процессов, так что распад Советского Союза остался только распадом, а не возрождением страны. Но это не вина членов НТС, свой долг они выполнили. К тому же, не смотря на безличные процессы и всеобщее разложение, в Советском Союзе жили и люди, внутренне несовместимые со сложившимся строем, отделявшие от себя мертвечину общественных отношений, ненавидевшие идеологический бред большевиков. Для таких людей, одиноких и изолированных, организации, подобные НТС, с их усилиями по распространению литературы, с их радиостанциями и своевременными новостными передачами, были глотком свежего воздуха, без которого иной раз можно было совсем задохнуться. И в наше время, раз уж не приходится говорить о какой-либо состоявшейся форме общественности, пример НТС может быть значим для отдельных людей, желающих что-то понять, подняться над обыденностью.

Северо-западная армия, белое движение в целом и НТС – это значительные вехи, освещающие собой мрак и бессмыслицу российской истории XX века. Своей временной состоятельностью и силой они позволяют хотя бы отчасти восстановить распавшуюся связь времен. Поэтому, как мне кажется, именно в наши дни и именно нам, постсоветским людям, необходимо глубокое всестороннее восприятие и сопереживание этим историческим явлениям. Чтобы мы сознавали себя не людьми без рода и племени, явившимися в пустом пространстве, ни с кем себя не соотносящими, а действительными преемниками некогда великого народа, теперь больного и слабого, но отнюдь не исчерпавшего в себе остатков жизни. Адекватное понимание собственного положения позволило бы избежать одурманивающего влияния государственного мифотворчества и помогло бы трезво смотреть на современные проблемы.

Необычным и совершенно фантастическим способом завершилась последняя поездка в Ивангород. После просмотра фильма об НТС мы остановили автобус на обочине дороги, и руководитель поездки совершил звонок во Франкфурт-на-Майне. На связи был М.В. Славинский. Это показалось чем-то невероятным. Мы всю поездку вспоминали деятелей белого движения и эмиграции, представлявшихся нам людьми, наделенными исключительной силой и энергией, гигантами духа, и тут слышим голос человека, которого видели только что в документальном фильме. На какое-то мгновение в выражениях и взглядах присутствующих появилось подлинное понимание и единство, так что можно было искренне передать во Франкфурт слова поддержки и благодарности: «Нас здесь сорок человек и мы с вами!» В одно мгновение состоялась непостижимая и невозможная для нас встреча поколений. Заветом и необходимым условием этой встречи прозвучали слова М.В. Славинского, обращенные к студентам института:

– Продолжайте бороться за Россию!

[1] И вылились, естественно, эти попытки в бессодержательное высокопарное пустословие и дешевое реконструкторство. Апофеозом исторической невменяемости современной власти стал парад 7 ноября на Красной площади, на который вывели ряженых в форму русской императорской армии XIX века. В итоге получилось  действо, не поддающееся никакому рациональному восприятию, похожее скорее на сцену в сумасшедшем доме.

Журнал «Начало» №27, 2013 г.

P. S. 26 февраля 2016 года на 91-м году жизни Михаил Викторович Славинский скончался. Вечная память!