Трактат Канта «Единственно возможное основание для доказательства бытия Бога»

В докритическом трактате Канта «Единственно возможное основание для доказательства бытия Бога», философ предлагает по-новому взглянуть на онтологическое доказательство существования Бога. Кант переосмысливает взгляд на то, как нам относиться к понятию существования и доказывает, что существование не может быть предикатом, а оно и есть Бог.

Иммануил Кант (нем. Immanuel Kant, 1724—1804), родоначальник немецкой классической философии.

Ключевые слова: И. Кант, онтологическое доказательство, единственно возможное основание для доказательства бытия Бога, существование, предикат

Трактат, название которого вынесено в заглавие настоящей статьи, особенно примечателен  тем, что Кант решает в нем такую существенную для него тему иначе, чем в своих классических сочинениях. По сути, Кант продолжает линию доказательств бытия Божия, то есть того, от чего впоследствии отрекся, подвергая это доказательство критике и отрицанию, имея в виду под онтологическими доказательствами схоластическую и картезианскую традицию. Собственные же кантовские доказательства будут также строиться на совсем других основаниях, закладывая этим фундамент системы, продолженной в «Критике чистого разума».

М. Хайдеггер замечает в работе «Тезис Канта о бытии»: «О невозможности онтологического доказательства существования Бога» надо сказать, однако, что именно вопрос, возможно ли, как и в каких пределах возможно предложение «Бог есть» в качестве абсолютного полагания, становится и навсегда остается для Канта тем тайным стимулом, который движет всей работой мысли в «Критике чистого разума» и остается мотивом последующих главных произведений» [1].  Об этой ранней работе философа в печати сказано не так уж много, особенно если сравнить с тем, сколько написано трудов о его «критических» трактатах.  На наш взгляд, это незаслуженно, так как вопрос существования Бога является основным для философии немецкого мыслителя  и только его решение дает основания для познания бытия всего сущего. Трактат  был написан 39-летним  философом в 1763 году.  В нем Кант последовательно разбирает вопрос о том, что такое бытие и определяет, что существует некое высшее Бытие, которое имеет безусловно необходимое высшее существование, а все остальное существует через него. Ключевое понятие – «существование» (Dasein). Переориентируя взгляд на то, как нам воспринимать этот термин, Кант создает абсолютно новый и, как он выражается, единственно возможный способ или основание для доказательства Бытия Бога. Главное, на что обращает внимание Кант, касается того, что даже если вещь мыслится максимально полно, со всеми ее внутренними определениями, то это не имеет никакого отношения к ее существованию в эмпирическом смысле.  В этой работе немецкий философ  называет свое доказательство онтологическим, но позже, в «Критике чистого разума», онтологическими доказательствами будет считать  картезианские построения.

Вначале Кант указывает на то, что существование не может быть предикатом, так как невозможно, чтобы Бог знал все предикаты и само существо, которое не существует. Если оно существует и существование есть предикат, то это уже не то существо, которое знал Бог до того, так как для Бога знание и опыт смыкаются. В действительности Бог знает вещь, вне зависимости от того, существует она или не существует. Пример с Юлием Цезарем или с единорогом.  У Юлия Цезаря не может отняться предикат существования. Он уже не существует, но его предикаты остаются при нем, следовательно, существование не есть предикат. Показывая, что существование не предикативно, в данном случае Кант проявляет осмотрительность, чтобы отделить существование от признаков и определений вещи. В частности, он утверждает:

«Ибо тогда напрасно ищут существование среди предикатов по­добного возможного существа; среди них оно, несомнен­но, не находится. В тех же случаях, когда существование встречается в обычном словоупотреблении в качестве предиката, оно не столько предикат самой вещи, сколько предикат мысли о вещи» [2, с. 393].

Здесь мы встречаем указание Кантом на ошибочность картезианского онтологического доказательства, согласно которому из понятия о Боге не может выводиться доказательств его существования. Из этого следует, что Бытие не предикат, но лишь полагание вещи. И далее Кант приводит пример  о единороге, чем задает направление мысли о том, что мы мыслим морского единорога существующим только из того, что мы имеем сведения о некотором животном, которое существует, и этому животному свойственны предикаты единорога, то есть у нас уже есть понятие о существующей вещи, и мы говорим, что она есть, не из понятия этой вещи, а из опыта ее познания. «Существование есть абсолютное полагание вещи, и этим оно отличается от любого другого предиката, который всегда полагают только относительно к другой вещи» [2, с. 394].  Иначе говоря, существование есть абсолютное утверждение бытия. Оно само себя утверждает,  так как существование есть и отношение к вещи, и сама вещь, а саму вещь мы знать не можем вне зависимости от того, существует она эмпирически или только в нашем воображении. Если бытие рассматривается как  отношение чего-то как признака к чему-то, то оно может мыслиться только как отношение чего-либо как признака некоторой вещи к самой этой вещи, тогда бытие = понятие связи в суждении = предикат. То есть бытие рассматривается не само по себе, а в отношении к какой-либо вещи. Так как вещь всегда является объектом, то она есть лишь связь или само отношение и, следовательно, не может являться тем существованием, о котором говорит Кант и которое не является предикатом. Ведь Кант называет существованием только абсолютное существование.

Если же рассматривается не только отношение, но и вещь сама по себе, то такое бытие (Sein) = бытийствованию (в нашем словоупотреблении) = существованию (Dasein) = положенность (в абсолютном ее рассмотрении).  Пример этому – «Бог есть». Бытие здесь не есть плод  логического вывода или доказательства, оно есть само по себе, то есть абсолютно. Из чего следует, что, если мы не можем рассматривать существование в Боге как его определение и оно не является понятием о Нем, значит, оно должно являться его сущностью, заключает Кант.

Существование (Есть) – одно из таких понятий, о которых Кант говорит, что они настолько просты, что являются не разложимыми или почти неразложимыми, то есть что их признаки ненамного яснее и проще, чем сами вещи. Из вышесказанного становится ясно, что у существующей вещи как только положенной нами количество предикатов одно и то же, но у нее есть еще и абсолютное полагание, тогда как в возможной вещи есть только отношения чего-то к чему-то, но нет самой вещи (данности) в отличие от существующей. Таким образом,  для того, чтобы мы могли мыслить что-либо безотносительно от того, дана нам эта вещь как существующая в реальности или же  только в мысли, Кант разделяет в ней формальную и реальную, или абсолютную, сторону,  исходя из противоречия мыслимой вещи:

«Эту проти­воречивость я называю формальной сторо­ной немыслимости, или невозможности; то содержатель­ное, что при этом дано и что находится в такой противо­речивости, само по себе есть нечто и мыслимо. Треугольник, который был бы четырехугольным, безус­ловно, невозможен. И тем не менее треугольник, равно как и нечто четырехугольное, сам по себе есть нечто. Та­кая невозможность основывается исключительно на логи­ческих отношениях одного мыслимого к другому, если только одно не может быть признаком другого. Точно так же в каждой возможности должно различать то нечто (das Etwas), что мыслится, и, кроме того, согласие того, что в нем мыслится, с законом противоречия. Треугольник, имеющий прямой угол, сам по себе возможен» [2, с. 399].

Кант приходит к тому, что для того, чтобы мы могли что-либо мыслить вне зависимости от данности вещи в реальности, должна существовать такая реальность, через  которую мы могли бы это мыслить:

«Внутренняя возможность всех вещей предполагает некоторое существование. Из всего только что сказанного с очевидностью выте­кает, что возможность отпадает не только тогда, когда имеется внутреннее противоречие, как логическая сторона невозможности, но также и тогда, когда нельзя мыслить ничего содержательного, никакого данного. Ибо в этом случае не будет дано ничего мыслимого; всякое же воз­можное есть нечто мыслимое, чему присуще логическое отношение по закону противоречия» [2, с. 400].

И далее:

«Это отношение всякой возможности к какому-то существованию может быть двояким. Или возможное только мыслимо, поскольку само оно действительно, и тогда возможность дана в действительном как некоторое определение, или оно возможно потому, что нечто другое действительно, то есть его внутренняя возможность дана как следствие через некоторое другое существование» [2, с. 402].

Из этого следует, что все вещи, существующие в мышлении, уже некоторым образом существуют в высшей реальности. Немного ранее мыслитель показывает это на основе закона противоречия:

«Но если всякое существование будет снято, то ничто не окажется положенным безусловно, ничто вообще не будет дано, не будет ничего содержательного для чего-то мыс­лимого и всякая возможность совершенно отпадает. Правда, в отрицании всякого существования нет никакого внутреннего противоречия. Ибо так как для внутреннего противоречия требовалось бы, чтобы нечто было одно­временно и положено и снято, а здесь же вообще ничего не положено, то нельзя, конечно, сказать, что это снятие за­ключает в себе внутреннее противоречие. Однако утверж­дение, что есть некая возможность и нет при этом ничего действительного, содержит в себе противоречие, ибо если ничего не существует, то не дано и ничего мыслимого, и мы противоречили бы, следовательно, сами себе, если бы тем не менее хотели утверждать, что нечто возможно» [2, с.400].

Кант здесь указывает на то, что возможно отрицание всего сущего, в этом нет никакого противоречия,  но если мы можем на это указать, то есть промыслить что-либо, то здесь возникнет противоречие. Как можно заметить, это замечание очень сходно с отправной точкой декартовского доказательства существования, но основано на других предпосылках. Если Декарт отбросил все, в чем имел хоть малейшее сомнение, то Кант не может себе этого позволить, мы это уже помыслили, а следовательно, это уже не может не существовать, так как в этом случае возникнет противоречие. Из сказанного выше Кант приходит к доказательству существования всех возможных вещей:

«Однако тем, чем снимается со­держательное и данное для всего возможного, отрица­ется и всякая возможность. А это и происходит, когда снимается всякое существование; стало быть, если отри­цается всякое существование, то тем самым снимается и всякая возможность. Следовательно, безусловно невозможно, чтобы ничего не существовало» [2, с. 401].

Для нас приведенные положения Канта представляют интерес в том отношении, что они прямо выходят на доказательство бытия Бога посредством выведения безусловно необходимого существования, благодаря которому, становится возможным полагание всех мыслимых и бытия всех существующих вещей. Для наглядности мыслитель приводит пример с огненным телом и телом самим по себе, указывая на то, что,  не ссылаясь на опыт, мы не в состоянии сказать, что такое огненное тело, и даже протяженность и пространство без опыта для нас являются пустыми словами, что опять указывает на полемику Канта с приверженцами картезианского доказательства:

«Пока вы еще до­казываете возможности посредством закона противоре­чия, вы основываетесь на том, что вам дано в вещи как мыслимое, и рассматриваете по этому логическому прави­лу лишь соединение [ее признаков]. Но, в конце концов, ес­ли вы подумаете о том, как все это вам дано, то вы уже ни­когда не будете в состоянии сослаться на что-нибудь дру­гое, кроме существования» [2, с. 403].

Этим  Кант  поясняет, что мы можем что-либо мыслить вне зависимости от того, существует вещь в данности или же только в нашем сознании, лишь потому это становится возможным, что в мышлении нам это уже открыто благодаря безусловно необходимому бытию. Любая мыслимая вещь уже дана нам в восприятии, то есть сознание соотнесено со сверхбытием, и только поэтому имеет место возможность мышления или познания о  вещах.

«Существование вовсе не есть предикат, а потому и упразднение существования не есть еще отрицание предиката, которым нечто должно было бы быть упразднено в вещи и могло бы возникнуть внутреннее противоречие. Упразднение существующей вещи есть полное отрицание всего того, что было безусловно или абсолютно положено ее существованием. Логические отношения между вещью как чем-то возможным и ее предикатами остались бы при этом незатронутыми» [2, 404].

Иначе говоря, снимая существование и вводя небытие,  противоречия в том, что мы полагали в вещи, не возникает, так как мы помним, что существование не предикат и есть оно или нет, дела не меняет. «Прежде всего я нахожу, что то, что мне следует рассматривать безусловно как ничто и как невозможное, должно уничтожать все мыслимое. Ибо если бы при этом еще можно было бы что-нибудь мыслить, то оно не было бы совершенно немыслимым и безусловно невозможным» [2, с. 405]. Кант показывает, что для того, чтобы что-то мыслилось, должно существовать безусловно необходимое существование. «Всякая возможность предполагает нечто действительное, в чем и через что дано все мыслимое» [2, с. 406]. То есть все мыслимое возможно лишь благодаря тому, что что-то существует, так как отрицание всякого существования, упраздняет возможность мыслимого. Из этого следует существование абсолютно необходимого бытия одной или нескольких вещей как основание даже всякой возможности. Из этого Кант выводит понятие случайного, сначала он называет его номинальное определение: «Случайное, согласно номинальному определению, есть то, противоположность чему возможна» [2, с. 406]. Для разъяснения вопроса о случайном он приводит пример прямоугольного треугольника:

«Например, для тре­угольника вообще случайно то, что он прямоуголен. Эта случайность имеет место только при отношении предикатов к своим субъектам, и так как существование не есть предикат, то она вообще неприложима к существованию. В реальном же смысле случайное есть то, небытие чего можно мыслить, т.е. то, снятие чего не снимает всего мыслимого. Если поэтому внутренняя возможность вещей не предполагает какого-то существования, то оно случай­но, ибо противоположность его не упраздняет возможно­сти. Другими словами, противоположность того сущест­вования, через которое не дано содержательной стороны всего мыслимого и без которого, следовательно, нечто все еще мыслимо, т.е. возможно, – в реальном смысле воз­можна и, значит, в том же смысле и случайна» [2, с. 406].

Из вышеизложенного Кант выводит следующую формулу: случайность есть предикат, следовательно, противоположное случайному не противоречит субъекту этого случайного, из чего следует, что случайность неприложима к существованию. Таким образом, есть случайное «существование», в котором не заложено основание для всего мыслимого, например – прямоугольный треугольник, прямоугольный есть случайное и предикат, без него треугольник может прекрасно существовать, а вот в понятии треугольника как такового заложено основание для его существования, снятие чего приведет к невозможности его существования. Далее мыслитель доказывает, что необходимое существо должно содержать в себе высшую реальность:

«Так как данные для всякой возможности должны быть в нем или как определения, или как следствия, данные через него как через первое реальное основание, то очевидно, что всякая реальность так или иначе постигается через него. Однако как раз те определения, посредством которых это существо – высшее основание всякой возможной реальности, полагают в нем самом ту высшую степень реальных свойств, которая только может быть вообще присуща вещи. И так как такое существо есть, следовательно, самое реальное среди возможных, поскольку все другие даже возможны только через него, то это не следует понимать в том смысле, что всякая возможная реальность принадлежит к его определениям» [2, с. 409].

Далее Кант говорит о том,  что в высшей  реальности не может быть заложено всех реальностей как его предикатов, так как тогда в самом реальном существе будут содержаться антагонизмы, то есть противоречия, а следовательно, лишения или отсутствия, что противоречит самому существу высшей реальности. Развивает эту тему он следующим образом:

«На первый взгляд мог бы показаться правильным и такой вывод: так как необходимое существо содержит в себе последнее реальное основание всякой другой возможности, то в нем должно заключаться также и основание всех недостатков и отрицаний самой сущности вещей; если согласиться с этим, то напрашивается и другой вывод: само это необходимое существо должно иметь в числе своих предикатов отрицания, а отнюдь не одну только реальность» [2, с. 410].

Наконец, Кант логически заключает:

«В его существовании изначально дана его собственная возможность. Из того, что существуют еще другие возможности, коих реальное основание оно в себе содержит, по закону противоречия следует, что они вовсе не должны быть возможностью самого реальнейшего существа и, следовательно, возможностями, содержащими в себе отрицания и недостатки» [2, с. 411].

Все сказанное выше легко представить по аналогии все с тем же прямоугольным треугольником, реальное определение в треугольнике только то, что он треугольник, все остальные его свойства – такие, как прямоугольность – являются возможными, также  как и случайными или формальными, из чего следует, что они могли бы в нем и не существовать.

Переходя к рассмотрению оснований для доказательства бытия Бога, Кант начинает с того, что рассудок и воля должны быть присущи  высшей реальности, на основании того, что это «максимально возможная реальность, которая может заключаться в некотором существе как определение» [2, с. 412]. Вслед за вышеизложенным философ дает пояснение, почему это должно относиться к высшей реальности:

«Во-первых, и то и другое есть истинная реальность и могут существо­вать в некоторой вещи вместе с максимально возможной реальностью, что неизбежно приходится признать на ос­новании непосредственного суждения рассудка, хотя это, пожалуй, и нельзя довести до той степени отчетливости, которой требуют логически совершенные доказательства. Во-вторых, эти свойства духа – рассудок и воля – та­ковы, что мы не можем мыслить себе такой реальности, которая при отсутствии этих свойств могла бы некоторо­му существу полностью их возместить. И так как эти свой­ства способны, следовательно, достигать высшей степени реальности и в то же время принадлежат к числу возмож­ных, то через необходимое существо как некоторое осно­вание должны быть возможны в других существах рассу­док и воля, так же как и всякая другая реальность духов­ной природы,– свойства, которые в самом высшем существе не могут, однако, встречаться в качестве опреде­ления. Следствие было бы поэтому чем-то большим, чем само основание. Ибо несомненно, что если высшее сущест­во само не имеет рассудка и воли, то всякое другое суще­ство, полагаемое им с этими свойствами, несмотря на то что оно было бы от него зависимо и не имело бы разного рода других свойств – силы и т.д., тем не менее, должно было бы в отношении упомянутых свойств высшего порядка превосходить по своей реальности высшее сущест­во. А так как следствие не может превосходить основание, то рассудок и воля должны быть присущи необходимой простой субстанции в качестве свойств, т.е. эта субстан­ция есть дух» [2, с. 412].

Здесь мы встречаем то, что Кант при всей своей последовательности не в состоянии уйти от тех же догматических определений, которые он замечает в онтологических доказательствах его предшественников, которые он пытается преодолеть. Особенно это заметно в его третьем определении:

«Порядок, красота и совершенство во всем, что, возможно, предполагают некоторое существо, в свойствах которого эти отношения имеют свое основание или же бла­годаря которому, как главному основанию вещи, по крайней мере, возможны сообразно с этими отношениями. Необходи­мое существо есть достаточно реальное основание для всего другого, что возможно вне его, следовательно, в нем должно быть и то свойство, благодаря которому все вне его находя­щееся может стать действительным соответственно указан­ным отношениям. Однако основание внешней возможности – порядка, красоты и совершенства – будет, по-видимому, недостаточным, если не предположить воли, соответствую­щей рассудку. Следовательно, эти свойства должны быть приписаны высшему существу» [2, с. 413].

Таким образом,  Кант противоречит своему предшествующему определению, согласно которому все существующие возможности не обязательно должны быть возможностью абсолютного существа. Из данного отрывка следует, что положительные сущности принадлежат высшей субстанции, а отрицательные не принадлежат. Таким образом, незаметно для себя Кант исходит из догматического определения благости Бога.

Продолжая следовать намеченной  линии, мыслитель ставит вопрос о том, являются ли рассудок и воля содержащимися в высшем существе или же они есть лишь следствия, имеющиеся благодаря высшей реальности. На что он сам отвечает, что это не могут быть лишь следствия, так как если это только следствия и их нет как основания в высшей реальности, то выходит, что Бог творит хаотично и мало чем отличается  от древнегреческой судьбы, а следовательно, должен стоять ниже, чем реальность, Им сотворенная, обладающая разумом и способная к мысли, что противоречит понятию Бога (опять догматическое определение). В заключении к соответствующему параграфу Кант выдвигает также аргумент против схоластического и картезианского доказательства:

«Все доказательства, которые обыкновенно ведутся от действий этого существа к его бытию как причине, даже если допустить, что они могли бы доказывать это бытие с такой строгостью, какой они не обнаруживают, все же ни­когда не могут сделать понятной природу этой необходи­мости. На основании того только, что нечто существует с безусловной необходимостью, возможно, чтобы нечто бы­ло первой причиной другого, но из того, что нечто есть первая, т.е. независимая, причина, следует только, что ес­ли имеются действия, то должна существовать и эта пер­вая причина, но не следует, что она существует с безуслов­ной необходимостью» [2, с. 414].

Итак, в заключение нашего рассмотрения работы Канта «Единственно возможное основание для доказательства бытия Бога», сформулируем его позицию. Кант рассматривает внутреннюю возможность вещей как необходимость существования. То есть бытие – есть. А из того, что бытие существует необходимым образом, приходит к тому, что должно существовать и высшее бытие, которое и является Богом. Но Бог определяется через существование, в том смысле, что Бог и есть существование, а уже через это существование нам дано все существующее. Все же остальные онтологические доказательства не возможны во всей своей логической  строгости, а следовательно, и не являются доказательствами. В противоположность схоластическим и картезианским доказательствам  Кант исходит из того, что Бог не есть существующий, на чем выстраивается вся логика его предшественников, предикаты присущи Ему как существующему. Из этого для нас возможно понимание Бога только посредством Его определений, то есть через Его внутреннее содержание, открытое нашему мышлению. И только такое доказательство Бытия Бога  Кант считает возможным.

Журнал «Начало» №35, 2018 г.

Литература:

1. Хайдеггер М. Тезис Канта о бытии. http://www.netcabinet.ru/uploads/8/5/0/9/8509295/heidegger.txt
2. Кант И. Собрание сочинений в 8 томах. Т. 1. М., 1994.

A.V. Beschastnyi

The Kant’s treatise “Only Possible Argument in Support of a Demonstration of the Existence of God”

In the treatise titled The Only Possible Argument in Support of a Demonstration of the Existence of God, Kant offers a new perspective on the ontological proof of God’s being (existence). He rethinks the question about how are we to view the term ‘Sein’ and argues that ‘Sein’ cannot be a predicate, but is in and of itself – God.

Keywords: I. Kant, the ontological argument, The Only Possible Argument in Support of a Demonstration of the Existence of God, being, predicate