Испанцы о трагедии 1917 года в России
Революция 1917 года в России стала одним из наиболее значительных событий в мiровой истории. Подобно тому как открытие Америки Колумбом серьезно повлияло на ход исторических событий в XV-XVI веках (по меньшей мере, в Европе и Новом свете), а французская революция 1789 года определила течение истории XIX века, последствия крушения Российской империи и установления социалистического строя на одной шестой части суши явственно ощущались современниками на протяжении всего XX века и продолжают оказывать влияние на нас в 2017 году. Естественно, что событие такого масштаба вызывало интерес не только у отечественных мыслителей, политиков и философов, но и у их коллег за рубежом. Для левых революция 1917 года была великой победой «прогрессивных» сил российского общества над темной «реакцией». Сторонники более консервативных взглядов, наоборот, ужасались событиям в России. При этом и те, и другие старались проанализировать революционный опыт и извлечь из него полезные для себя выводы.
Ведя разговор о восприятии революции в России европейскими консерваторами, в первую очередь вспоминается широко растиражированное высказывание У. Черчилля: «Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань уже была видна. Она уже пережила бурю, когда все обрушилось на нее. Все жертвы были принесены, вся работа завершена».
Не меньший интерес представляют и мнения о революции в России и испанских консерваторов. Вопрос об отношении к Советскому союзу и революции 1917 года стал одним из наиболее актуальных для испанцев в 30-е годы прошлого века. После падения монархии и установления республиканского строя в 1931 году в испанском обществе наметился раскол между левыми, тянувшими страну в сторону установления режима по советскому образцу, и правыми, искавшими свой идеал в «старых добрых временах» Реконкисты и завоевания Америки. Для первых революция в России была путеводной звездой, указывавшей дорогу к светлому будущему, вторые же воспринимали ее как разгул вырвавшихся на свободу дьявольских сил. Противоречия в испанском обществе привели к Гражданской войне 1936-1939 годов, победу в которой одержали националисты (в кругах русской эмиграции их часто называли «белыми»). Они рассматривали свою борьбу не как обычный вооруженный конфликт, но называли ее «Крестовым походом» («Cruzada») против безбожников. Одной из главных причин распространения коммунизма в своей стране они не без оснований считали влияние СССР, поэтому пытались изучить причины и последствия революции в России и понять, в чем заключалась привлекательность радикальной левой идеологии для многих европейцев.
Таким образом, представляется интересным рассмотреть высказывания известных представителей испанской интеллигенции консервативного образа мыслей о революции 1917 года в России. Приведенные ниже цитаты ни в коем случае не могут рассматриваться как истина в последней инстанции; некоторые из них основаны на недостаточном знании нашей страны и могут быть предметом для дискуссии, однако они отражают образ мыслей целого поколения и заслуживают того, чтобы быть проанализированными.
Мигель де Унамуно
Мигель де Унамуно (1864-1936) – одна из крупнейших фигур в истории испанской философии, ректор университета Саламанки. В 1936 году Унамуно поддержал восстание против республики, хотя его отношения со многими сторонниками националистов были далеки от идеальных.
«Русский роман – это не жанр и это не литература. Это не художественный вымысел. Русский роман – это творение, материальная сущность. И это история, прожитая история, а не просто рассказанная. И, как и любая прожитая история, русский роман – это пророчество. Контрреволюционер Достоевский стал пророком нынешней русской революции и отцом Ленина. Ленин вышел из романов Достоевского, а его внутренний мiр такой же, как у агонистов этих романов».
Рамиро де Маэсту
Рамиро де Маэсту (1874-1936) – политик, философ, поэт. Расстрелян без суда республиканцами в начале войны.
«Великая Россия воспринимала саму себя как искупительницу всего мира. Именно в этом чувстве коренится эмоциональная сила большевизма».
«Русские коммунисты трансформировали относительные социальные ценности в ценности абсолютные. В отсутствие Бога они поклоняются пятилетнему плану, однако делают это так, словно бы этот план и был Богом».
«Случившееся в России не могло застать врасплох тех, кто хорошо знаком с литературой. Каждый, кто читал «Бесов» Достоевского, знает, что революционный процесс был предсказан гениальным писателем».
«Достоевский заблуждался в одном. Он думал, как и Бердяев, что, хотя русская интеллигенция и была развращена социализмом и атеизмом, народ оставался верен Божьей Правде. В этом пророк ошибался. Русский народ, святой mujíc, предал Христианство; но, напротив, многие интеллектуалы обращают свои взоры к Кресту».
Х. Ортега-и-Гассет
Х. Ортега-и-Гассет (1883-1955) – философ, автор труда «Восстание масс». В Гражданской войне занимал нейтральную позицию в эмиграции, критикуя обе стороны конфликта, однако впоследствии вернулся во франкистскую Испанию.
«И большевизм и фашизм, две политические «новинки», возникшие в Европе и по соседству с ней, отчетливо представляют собой движение вспять. И не столько по смыслу своих учений — в любой доктрине есть доля истины, да и в чем только нет хотя бы малой ее крупицы, — сколько по тому, как допотопно, антиисторически используют они свою долю истины. Типично массовые движения, возглавленные, как и следовало ждать, недалекими людьми старого образца, с короткой памятью и нехваткой исторического чутья, они с самого начала выглядят так, словно уже канули в прошлое, и, едва возникнув, кажутся реликтовыми».
«Я не обсуждаю вопроса, становиться или не становиться коммунистом. И не оспариваю символ веры. Непостижимо и анахронично то, что коммунист 1917 года решается на революцию, которая внешне повторяет все прежние, не исправив ни единой ошибки, ни единого их изъяна. Поэтому происшедшее в России исторически невыразительно и не знаменует собой начало новой жизни. Напротив, это монотонный перепев общих мест любой революции. Общих настолько, что нет ни единого изречения, рожденного опытом революций, которое применительно к русской не подтвердилось бы самым печальным образом. «Революция пожирает собственных детей»; «Революция начинается умеренными, совершается непримиримыми, завершается реставрацией» и т. д. и т. п.».
Пио Бароха
Пио Бароха (1872-1956) – писатель из «поколения 98-го года», член Королевской академии испанского языка. Политические взгляды Барохи эволюционировали в течение всей жизни; от левых и анархистских убеждений писатель пришел к консерватизму и поддержке франкистов в Гражданской войне.
«Современная Россия [речь идет об СССР 1930-х гг. – прим. А. Т.] не пользуется симпатиями ни в одной любящей свободу европейской стране. Россия исполняет роль держиморды и подыгрывает реакционерам всего мiра, которые пытаются оправдать деспотизм и произвол в своих странах. Разумеется, господин Молотов никакой не Макиавелли. Он больше похож на одного из неуклюжих начальников, которых великолепно изображал Достоевский в своих романах, например, в Степанчикове (sic!)».
«Какой необыкновенный расцвет литературы отмечается в России в течение 50 лет XIX века! А с того момента, как был установлен коммунизм – ничего! Хотя прошло уже тридцать лет. В фашистской Италии, в гитлеровской Германии также – ничего!»
Хосе Антонио Примо де Ривера
Хосе Антонио Примо де Ривера (1903-1936) – политик, основатель, лидер и идеолог испанской «Фаланги». Расстрелян республиканцами в начале войны.
«Предреволюционные моменты – это время отчаяния и смущения. Массы даже ощущают притягательность суицида, которая сочетается с соблазнами дьявольского удовольствия от осознания собственного падения»-
«Русские – тоже [как и испанцы – прим. А.Т.] индивидуалисты. Русским не нравится коммунизм, но коммунисты – не забывайте этого – придя к власти, удерживаются наверху не за счет поддержки народа, но благодаря силе и репрессиям. Русская коммунистическая партия, в которой состоит всего два миллиона человек, находится у власти только за счет своей огромной армии».
«Советский режим также не является абсолютным злом. Это, если вы позволите мне такое выражение, инфернальная версия мечты о лучшей жизни. Если бы речь шла просто о сатанинском извращении, о капризе нескольких идеологов, то очевидно, что советский режим не смог бы просуществовать 18 лет… Дело в том, что советский режим появился на свет в тот момент, когда предыдущее социальное устройство, либеральный капиталистический порядок, переживал завершающую стадию своего кризиса».
«Большевизм, по своей сути – это материалистическое восприятие мiра. У большевиков может не получиться завершить коллективизацию крестьян, но они не остановятся в том деле, которое более всего их волнует: уничтожение в народе всех религиозных чувств».
Сальвадор Дали
Сальвадор Дали (1904-1989) – один из наиболее известных испанских художников и крупнейший представитель сюрреализма в живописи. Личный друг Ф. Франко.
«Русская революция – это французская революция, которая из-за холодов наступила позднее».