«Рыцарская честь» Альберта Серра
«Рыцарская честь». Дон Кихот и Санчо Панса
Фильмы современного каталонского режиссера Альберта Серра (Albert Serra) не пользуются кассовым успехом и не собирают полных залов в кинотеатрах. Просмотр его картин требует концентрации внимания и определенных интеллектуальных усилий от зрителя. Однако, несмотря на непростую форму подачи материала, произведения режиссера из Испании представляют интерес для всех, кто интересуется культурой и, в частности, кинематографом этой страны.
Среди работ Серра можно отметить несколько удачных короткометражек и театральных постановок (например, спектакль, рассказывающий о создании северокорейского блокбастера “Пульгасари”). Среди полнометражных фильмов особого внимания заслуживает картина “Пение птиц” (“El cant dels ocells”), получившая в 2009 году премию Гауди за лучший фильм на каталанском языке и повествующая о Поклонении волхвов (или, правильнее сказать, о путешествии Каспара, Мельхиора и Бальтасара в Вифлеем). Последняя работа Серра, “Смерть Людовика XIV” (“La mort de Louis XIV”), в мае 2016 года приняла участие в Каннском кинофестивале и заслужила высокие оценки кинокритиков. Однако фильмом, который принес режиссеру из небольшого городка Баньолес признание мирового киносообщества, стала картина “Рыцарская честь” (“Honor de cavalleria”).
Альберт Серра. Источник: www.europapress.es
Формально “Рыцарская честь” снята по мотивам бессмертного произведения Сервантеса. Выражение “по мотивам” в данном случае не совсем точно; удачнее всего связь между “Дон Кихотом” и фильмом Серра отражает принятый во французской кинокритике термин “inspiré”. Режиссер именно вдохновляется историей хитроумного идальго из Ла-Манчи, оставляя за кадром многочисленные приключения героев (или “злоключения”, как говорил Санчо Панса) и сводя до минимума общение персонажей с другими людьми. Фильм выдержан в духе Сервантеса, кроме того, он не противоречит событиям, описанным в романе, однако Серра изображает ту часть странствий Дон Кихота и Санчо Пансы, которая остается за скобками повествования в литературном произведении.
В “Рыцарской чести” практически отсутствует сюжет. Странствующий рыцарь Дон Кихот (в фильме его имя произносится на каталанский манер, “Дон Кишот”) и его верный оруженосец Санчо Панса путешествуют по дорогам Испании. Режиссер показывает повседневную жизнь персонажей, то, чем они занимаются в промежутках между схватками против ветряных мельниц или попытками расколдавать Дульсинею. Дон Кихот и Санчо медленно едут по сельским дорогам, останавливаются на привал, купаются в горной речке или просто любуются природой. Временами они ведут неторопливые разговоры, состоящие в основном из монологов Дон Кихота, обращенных к своему оруженосцу. В отличие от книги, в которой Санчо отличается необыкновенной болтливостью, в фильме он на редкость молчалив. Временами создается впечатление, что Санчо недоволен своей жизнью, однако ближе к концу картины он признается, что ему нравится бродить по свету вместе со своим хозяином, который постоянно заговаривает с ним на самые разные темы. Временами предмет беседы совершенно малозначителен (например, погода или собаки), но часто монологи Дон Кихота посвящены Богу или обязанностям рыцаря в этом мире.
Складывая по крупицам то, о чем рассуждает идальго из Ла-Манчи, можно составить цельную картину, которую пытается представить режиссер. Очевидно, что слова о странствующих рыцарях не следует воспринимать буквально: рыцарские романы вышли из моды задолго до Сервантеса (поэтому рассматривать его произведение как пародию на них не совсем корректно); тем более анахронизмом смотрелся бы фильм XXI века, который призывал бы зрителя взять меч и отправиться на поиски приключений. Рыцарская тематика у Серра — это метафорический образ, но никак не буквальное отображение реальности. Применительно к данному фильму можно говорить о рыцарях по духу. Возникает только один вопрос: кого считать рыцарем?
Фильм допускает различные трактовки, и люди самых разнообразных мировоззрений могут попытаться прочитать его по-своему. Например, нельзя исключать того, что одни увидят в нем призыв к единению человека с природой и будут объяснять его в духе движения “Нью Эйдж”; для других более подходящим покажется рассмотрение картины в связи с модной в наше время идеологией прав человека; найдутся и те, кто воспримет фильм буквально, в качестве простой ремарки на полях “Дон Кихота”. Однако если размышлять о “Рыцарской чести” в контексте всего творчества режиссера, то более обоснованным представляется христианское истолкование картины. Рыцарем в таком случае является христианин, который, следуя заповедям, идет по пути, указанному Богом. Примером подобного рыцаря служит сам Дон Кихот, чей образ жизни похож на уединение отшельника. Героям фильма, как и всем христианам, приходится бороться с искушениями. Санчо Панса в какой-то момент поддается соблазну оставить Дон Кихота. Расставшись с ним, он раскаивается в своем поступке и возвращается, после чего Дон Кихот, чувствуя, что скоро Бог призовет его к Себе, берет с Санчо обещание следовать рыцарскому, то есть христианскому пути. Колебания оруженосца можно сравнить с неуверенностью человека, который усомнился в своей вере, в то время как Дон Кихот, обещающий помогать Санчо с небес, выступает в роли святого подвижника. Принимая во внимание, что действие происходит вдали от цивилизации и человеческого общества, можно вспомнить одно из стихотворений Н. С. Гумилева, которое характеризует кинематографический образ Дон Кихота, читающего стихи “драконам, водопадам и облакам”:
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще,
Чтоб войти не во всем открытый,
Протестантский, прибранный рай,
А туда, где разбойник, мытарь
И блудница крикнут: вставай!
Христианская идея в фильме определяет отношения между героями. Дон Кихот и Санчо — это сеньор и вассал. Оруженосец обязан подчиняться своему господину, который отвечает за своего слугу перед Богом. Таким образом, странствуя с Дон Кихотом, Санчо надеется не просто получить вожделенный остров, но и спасти свою душу. Сакраментальный характер их путешествия постоянно подчеркивается хозяином Санчо. “Именно Бог приказывает нам”, — говорит Дон Кихот. — “Мне приказали отдавать приказы, и я приказываю”. При этом он выступает в качестве преемника странствующих рыцарей прошлого. Раньше его миссия была возложена на Ланселота, однако “Ланселота больше нет, и Бог послал меня”. Рыцаря из Ла-Манчи можно сравнить с Христом, спасающим весь мир и завещающим апостолам (которых в фильме символизирует Санчо Панса) идти и крестить все народы во имя Отца и Сына и Святага Духа. Обещание Дон Кихота наблюдать с небес за тем, как Санчо следует рыцарским путем, соотносится с тем, что сказал Иисус своим ученикам: “Я с вами во все дни до скончания века. Аминь” (Мф 28, 20)
Кадр из фильма. Дон Кихот и Санчо на привале
Все вышеизложенное позволяет отнести “Рыцарскую честь” категории религиозных фильмов, а ее режиссера сравнить с такими классиками христианского кино как Брессон или Тарковский. С первым из них Серра объединяет не только религиозное содержание. Режиссер из Каталонии снял в своем фильме начинающих актеров, таких же, как и главный герой Брессона в “Дневнике сельского священника”. В то же время длинные паузы в беседах и затяжное молчание персонажей могут напомнить по своей форме о фильмах из “Трилогии отчуждения” Антониони, однако в отличие от героев итальянского художника, которые постоянно страдают от одиночества, даже находясь в обществе других людей, Дон Кихот и Санчо не одиноки. Они ощущают присутствие Бога, который смотрит на них с небес, и их молчание кардинальным образом отличается от взаимного отчуждения персонажей фильмов Антониони. Сам Серра в числе своих любимых режиссеров, оказавших на него значительное влияние, часто называет Ясудзиро Одзу. Восприятие опыта классика японского кино тем более заметно, если обратить внимание на режиссерский почерк Серра: то же сведение до минимума роли монтажа, та же высота расположения камеры (с той разницей, что у Одзу она обычно показывает точку зрения человека, сидящего на татами, а у Серра — расположившегося на земле), то же внимание к мелким деталям из жизни персонажей. При этом сходство отмечается в плане выражения, но не в плане содержания: если Одзу обращается к жизни обычного человека из современной ему Японии, то Серра интересуют выдающиеся и полумифические герои (Дон Кихот, Дракула, Король-Солнце).
Какое место занимает Серра в культуре современной Испании? В испанском обществе наблюдаются две противоположные тенденции. С одной стороны, можно отметить все усиливающееся движение в сторону атеизма и отказа от собственной идентичности в пользу лево-либеральных ценностей. С другой, Испания — это страна, традиционно воспринимающая себя как оплот католицизма, и в жизни части ее жителей религия до сих пор играет важную роль. В противостоянии приверженцев этих двух точек зрения Альберт Серра выступает на одной стороне с защитниками традиции. Его скромный малобюджетный фильм сам по себе является донкихотством, попыткой отстоять свои идеалы, несмотря на то, что многим они могут показаться “устаревшими” и “немодными”. Тем не менее, “рыцарство — это цивилизация. Рыцарство вознаграждает тех, кто говорит правду”, замечает Дон Кихот. И Альберт Серра, вне всякого сомнения, идет по рыцарскому пути.