Удивительный апокриф
В холодную пору, в местности, привычной скорей к жаре,
чем к холоду, к плоской поверхности более, чем к горе,
младенец родился в пещере, чтоб мир спасти:
мело, как только в пустыне может зимой мести.
Ему все казалось огромным: грудь матери, желтый пар
из воловьих ноздрей, волхвы — Балтазар, Гаспар,
Мельхиор; их подарки, втащенные сюда.
Он был всего лишь точкой. И точкой была Звезда.
Внимательно, не мигая, сквозь редкие облака,
на лежащего в яслях ребенка издалека,
из глубины Вселенной, с другого ее конца,
Звезда смотрела в пещеру. И это был взгляд Отца.
Иосиф Бродский «Рождественская звезда»
Апокрифические писания ранней христианской церкви имели своей целью привнести недостающие сведения о жизни Спасителя и его окружения. Само слово «апокриф» — тайный, скрытый — подразумевало то, что в нем сокрыта некая потаенная истина, доступная не всем и не многим, а лишь только избранным. Многие из этих писаний были осуждены Церковью как вредные и еретические. Однако среди апокрифов были и такие, отношение к которым было лояльным и снисходительным. Именно о таком апокрифе и пойдет далее речь. В разных источниках он именуется по-разному: «История Иакова о рождении Марии», «Евангелие детства». Однако, как сказано в книге И. С. Свенцицкой «Раннее христианство: страницы истории», в научной литературе этот апокриф называют «Протоевангелие Иакова», а наиболее полное название: «Евангелие Рождества или Протоевангелие Иакова». И далее: «Церковь не признавала сказание Иакова каноническим: оно явно было написано позже четырех Евангелий Нового Завета и слишком вольно передавало рассказ о рождении Иисуса. Но оно не было отнесено и к числу «отрешенных», т.е. канонически запрещенных книг. Церковь не препятствовала его распространению»[1]. В книге Юрия Николаева[2] «В поисках божества» приводится история этого апокрифа. Дата создания апокрифа вызывала споры, однако указывалось, что этот труд был известен многим: «…какая-то «книга Иакова», содержащая многие подробности чудесного Рождества Христа и Пречистой Матери Его, была известна в христианском мире с древнейших времен. Этой книгой пользовались во II в. Св. Иустин и Климент Александрийский; на нее ссылался Ориген, она была в руках Григория Нисского, Епифания Кипрского и многих позднейших церковных писателей: Андрея Критского, патриарха Германа, Иоанна Дамаскина, патриарха Фотия, Никиты Пафлагонийского, Георгия Никомидийского, Епифания Инока и мн. др.; ссылки на нее не поддаются учету. Автором книги, по-видимому, в древности выставляли Апостола Иакова, брата Господня, но позже его имя опускалось, заменялось указанием на какого-то «старца Иакова»; иногда называли «Иакова малого»[3].
Несмотря на то, что Церковь не признала это писание каноническим, оно было любимо многими поколениями христиан. Особенно на Востоке это Евангелие было широко известно и стало основой для введения в литургический год праздников Зачатия праведной Анной Пресвятой Богородицы, Рождества Пресвятой Богородицы и Введения во храм Пресвятой Богородицы, памяти Иоакима и Анны. Текст использовался в гимнографии этих праздников (а также частично в гимнографии праздника Благовещения Пресвятой Богородицы) и нашел отражение в иконографии. Это евангелие является важным свидетельством почитания Богородицы в ранней Церкви., а также учения о Ее приснодевстве[4]. (В наше время можно указать два издания, в которых оно представлено. Это «Книга апокрифов», серия Александрийская библиотека, Санкт-Петербург, «Амфора», 2007 г. и одно из последних изданий «Новозаветные апокрифы», Москва/Санкт-Петербург, 2020, «Пальмира).
Апокриф повествует о рождении Девы Мари и ее детских годах, обручении с Иосифом, о рождении Спасителя и о жестокосердии царя Ирода. Но есть в этом Евангелии одна тайна или загадка, которая заставляет заново переосмыслить весь текст этого писания. Речь идет о небольшой главе, рассказывающей о видении св. Иосифа в тот момент, когда он покинул пещеру, оставив Марию на попечение сына своего, Иакова, и направился на поиски «знающей женщины». Вот эта глава.
Найдя на месте том пещеру, он ввел туда Марию, и оставил сына своего охранять Ее, и сам пошел в Вифлеем искать знающую женщину.
И когда он был в пути, он увидел небо остановившимся, и воздух омрачился, и птицы задержались среди полета своего.
И, взглянув на землю, он увидел котел, наполненный мясом, и работников возлежащих, руки которых были в котлах. И, собравшись (начав) есть, они не ели, и те, кто протянули руку, не брали ничего, и кто хотел поднести что-нибудь к устам, не подносил ничего, и взоры всех были обращены к небу (устремлены вверх). И овцы были рассеяны, они не ходили, но оставались неподвижными. И пастух поднял руку, чтобы ударить их своим посохом, и рука его остановилась, не опускаясь.
И, взглянув в сторону реки, он увидел козлов, губы которых касались воды, но они не пили, ибо в эту минуту все уклонилось от пути своего[5].
«Все уклонилось от пути своего» … Время и Пространство вначале замерли в своем движении, а затем изменили свое направление и состояние! А иначе, как бы можно было объяснить остановившихся в воздушном океане птиц и застывших в полной неподвижности людей и животных. Все Творение остановилось в своем течении, а затем, изменив вектор направления движения, уклонилось от пути своего. Осуществилось преображение всего Творения в тот момент, когда Спаситель пришел в наш мир. Возможно, кто-то может возразить, что не совсем уместно современное толкование древнего стиха, однако, каждая эпоха выбирает свои выразительные средства, доступные и понятные современникам. Можно привести толкование этой главы в книге доминиканского богослова XIII века Иакова Ворагинского «Золотая легенда» (Иаков Ворагинский или Якопо да Варацце – доминиканский богослов, создал книгу «Легенда о святых», в которой собрал и систематизировал истории о христианских мучениках и христианских праздниках. Позднее она получила название «Золотая легенда».) В главе «О Рождестве во плоти Господа нашего Иисуса Христа» представлено преобразование всего Творения в момент рождения Спасителя.
Вслед за Рождеством были явлены многие знамения.
О Его Рождестве было возвещено через всякий род творений.
Творением же является все то, что имеет только бытие, как камни;
все, что имеет бытие и жизнь, как растения и деревья;
все, что имеет бытие, жизнь и ощущение, как животные;
все, что имеет бытие, жизнь, ощущение и разум, как человек;
все, что имеет бытие, жизнь, ощущение, разум и знание, как ангелы.
Через все эти творения в тот день было явлено Рождество Христово[6].
Икона «Рождество Христово». Центральный музей Древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева. Была написана в последней четверти XIX века в Вифлееме и привезена оттуда русскими паломниками. Она относится к иконографическому типу, сложившемуся на Святой Земле и получившему название Иерусалимского.
И чудесная Звезда, затмившая сияние всех других небесных светил, призвала таинственных магов отправиться в дальний путь. Вот как емко и кратко сказано об этом в Протоевангелии в главе XXI.
….И маги сказали: «Звезда Его взошла сияющей, и она так превзошла своим блеском все другие звезды небесные, что их больше не было видно. И таким образом мы узнали, что великий Царь родился в Израиле, и мы пришли поклониться Ему»[7].
…Все Творение, вся Вселенная изменилось, преобразилось, и мы все уже живем в ином мире. О повествователе Протоевангелия сказано в последней главе. Он говорит о себе от первого лица.
Я, Иаков, написавший это сказание, я удалился в пустыню во время мятежа, поднятого в Иерусалиме неким Иродом, и не возвращался, пока волнение не упокоилось. Я славлю Бога, возложившего на меня написать это сказание.
Благодать да пребудет с боящимися Господа нашего Иисуса Христа, Ему же слава и могущество с Предвечным Отцом и Духом Святым Животворящим, ныне и присно, и во веки веков. Аминь[8].
Более полную информацию можно получить из писания Евсевия Памфила, епископа Кесарийского. Во 2 книге «Церковной истории» , в 1 главе можно прочесть, что « Иаков, называемый братом Господним …вот этот самый Иаков, которому в древности дано было прозвище “Праведный” за его исключительную добродетель, первый, как сказывают, получил епископский престол Иерусалимской Церкви »[9]. Евсевий Кесарийский ссылается на труд Климента Александрийского «Очерки», в котором сказано о том, что хотя Петр, Иаков и Иоанн были особо отмечены Спасителем, однако, несмотря на это, они избрали епископом Иерусалима Иакова Праведного. И далее в 23 главе подробно рассказано о трагической кончине первого иерусалимского епископа. Евсевий Памфил приводит отрывки из «Записок» первого христианского писателя Егизиппа (Егесиппа). Согласно его словам, Иаков Праведный человеком был необыкновенным. Он безмерно любил свой народ и истово молился о нем, он не пил ни пива, ни вина, не ел мяса, бритва не касалась его головы. Он не носил шерстяную одежду, а только льняную. Уважение народа к нему было так велико, что ему одному дозволено было входить во Святая святых. Когда он входил в храм, он вставал на колени и долго молился и просил прощения народу. «За свою великую праведность он был прозван „Праведным“ и „Овлием“; слово это означает в переводе „ограда народа“ и „праведность“; так и говорили о нем пророки»[10].
Мученическая кончина апостола Иакова. Иконописец Тзортзи (Зорзис) Фука. Фреска. Афон (Дионисиат). 1547 г.
Однако, приняв Христа, он до конца остался верен Ему. Авторитет этого человека был так велик, что по словам Егизиппа, даже некоторые люди из властной среды прислушивались к словам Иакова Праведного. В народе было большое смятение, так как многие признавали его правоту. Противники Иакова убедили его встать на крыло храма и сказать правду о Христе. И когда на Пасху собрался народ, иерусалимский епископ поднялся на крыло храма и провозгласил: «”Что спрашиваете меня о Сыне Человеческом? Он восседает на небе одесную Великой Силы и придет на облаках небесных”. Многие вполне убедились и прославили свидетельство Иакова, говоря: „Осанна Сыну Давидову“»[11]. Противники его, поднявшись к нему, столкнули его на землю. стали бросать в него камни, однако он стал на колени и говорил: «„Господи Боже, Отче! Молю Тебя, отпусти им, ибо не знают, что делают”.
Когда в него так бросали камнями, один из священников и сыновей Рехава, сына Рехавима, о ком свидетельствовал пророк Иеремия, закричал: “Остановитесь! Что вы делаете? Молится за вас праведник?”. Кто-то из них, какой-то суконщик, ударил праведника по голове скалкой, употребляемой в его деле. Иаков мученически скончался»[12].
Иаков Ворагинский в своей «Золотой легенде» почти слово в слово повторяет рассказ Евсевия Памфила. Совпадения есть и с трудом святителя Дмитрия Ростовского «Книга житий святых» (месяц октябрь, 23 число, старый стиль, 5 ноября, новый стиль).
Свой рассказ об Иакове Праведном Евсевий Кесарийский завершает такими словами: «Иаков был человеком настолько удивительным и праведность его всем была так известна, что разумные люди из иудеев сочли дерзостное преступление, над ним совершенное, причиной осады Иерусалима, последовавшей сразу после его мученической кончины. Иосиф (Флавий) не усомнился письменно засвидетельствовать об этом; вот его подлинные слова:”Это случилось с иудеями в наказание за Иакова Праведного, брата Иисуса, называемого Христом, ибо его, человека праведнейшего, иудеи убили”»[13].
Очевидно было, что он бесконечно любил народ Израиля и видел, и понимал, как много значили усилия его народа в сохранении своей веры в окружающем океане безнравственных языческих вакханалий. И как много значило это сохранение веры для всего человечества. Именно поэтому этот Праведник, по словам Евсевия Кесарийского, так долго молился в храме о своем народе, стоя на коленях, что колени его «стали мозолистыми, словно у верблюда». Но он понимал и то, что наступило мессианское время, предсказанное древними пророками, и Мессия уже пришел к людям. И исходя из всего вышесказанного, можно иначе прочесть этот удивительный апокриф, автором которого был Иаков Праведный. И в особенности XVIII главу.
Таинственное видение открылось не самому Иакову Праведному, а его отцу – Иосифу, о котором также есть апокрифическое сказание. В апокрифе «Книга Иосифа плотника. Евангелие от Господа нашего Иисуса Христа, переданное своим апостолам» повествование идет от имени Самого Иисуса Христа. В этом апокрифе с необычайным уважением поведана история всей жизни Иосифа Обручника, но главы, подобной главе XVIII, в этом апокрифе нет.
Дионисий. Волхвы. Фрески церкви Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря.
Интересно отношение к иконографии св. Иосифа. Согласно богословию Православной Церкви самостоятельная икона святого должна представлять образ немолодого человека, держащего в руках двух голубей, расцветший посох или свиток с надписью из Ис 7:14 « Итак Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил». Однако, в традиции Католической Церкви есть очень поэтичное изображение св. Иосифа Обручника с младенцем Христом. И здесь нельзя обойти молчанием шедевр болонской школы, полотно Гвидо Рени «Святой Иосиф с младенцем Иисусом на руках». Нет смысла что-то говорить об этом шедевре, лучше, если есть такая возможность, увидеть его воочию в Государственном Эрмитаже, в разделе «Болонская школа», в зале номер 231…
…Рождество! Светлый, добрый, радостный Праздник! Иногда его называют «детским праздником». Все замирает в ожидании Великого Чуда, и когда в глубине небес вспыхивает Рождественская звезда, все знают, что таинственные волшебники-волхвы отправились в дальний путь. Они принесут нам чудесные дары и надежду, что скоро отступит грозная напасть, пришедшая к нам неизвестно откуда и жестоко терзающая нас всех…
[1] И.С. Свенцицкая. «Раннее христианство: Страницы Истории». М.1989 г. С.316.
[2] Псевдоним Данзас Юлии Николаевны, внучатой племянницей Константина Данзаса — друга А. С. Пушкина, его соученика по лицею и секунданта на последней дуэли.
[3] Юрий Николаев. «В поисках божества». «София», Киев, 1995. С.333.
[4] «Православная энциклопедия» Т. 20, С. 567-576.
[5] «Новозаветные апокрифы», Москва/Санкт-Петербург, 2020, «Пальмира», глава XVIII.
[6] Иаков Ворагинский. «Золотая легенда». «Издательство Францисканцев». М., 2017. С.75.
[7] «Новозаветные апокрифы».
[8] «Новозаветные апокрифы». Глава XXV.
[9] Церковная история Евсевия Памфила. Александрийская библиотека. «Амфора»,Санкт-Петербург. С.52.
[10] Там же, С. 81.
[11] Церковная История. С. 82.
[12] Там же.
[13] Там же. С. 83.