Верность и предательство в Священной истории
В.А. Поляков. Фрагмент иллюстрации к поэме М.Ю. Лермонтова «Демон»
В свете Священного Предания и Священного Писания и озвученной темы — «Верность и предательство в Священной истории» — Творцом добра, правды и истины в онтологическом и высшем понимании этих слов является Сам Бог — Творец вселенной. «Он есть то изначальное Бытие, Высший Разум, благодаря которому только и существуют любое материальное и духовное бытие и сознание во всём многообразии их форм, познаний и не познаний человеком. Бог есть реально существующий, неизменный, личностный идеал добра, истины, красоты и правды и конечная цель духовных устремлений человека».[1]
Бог неизменяем, самодостаточен сам в Себе, в Нём нет никакого разделения, но вместе с тем, неверно было бы мыслить Бога неким замкнутым в Себе, застывшим Абсолютом. Бог есть жизнь, которая не может быть описана с помощью привычных нам понятий покоя и движения. Бог неизменен в Своей природе, но ему свойственен безначальный и нескончаемый динамизм жизни. Дионисий Ареопагит говорит: «Он неизменен и неподвижен в движении, и, вечно двигаясь, Он остаётся в Самом Себе, постоянно исходя в мир в своих энергиях».[2] По словам св. Максима Исповедника, «если мы приписываем Ему движение, то имеем в виду, что Он порождает в тварных существах любовь, которая заставляет их к Нему устремляться».[3] Напротив, добровольное удаление от этой любви, от этого устремления к Богу, можно рассмотреть как предательство и измену как Богу, так и своему предназначению. Оно не может стать удалением во имя свободного выбора с самостоятельным и самодостаточным существованием: невозможно, уйдя от источника света, пребывать во свете, оторвавшись от источника жизни, продолжать иметь эту жизнь в себе, предав истину, оставаться верным истине.
Основателем этой борьбы, этого предательства и отступничества в Священной истории выступает одно из разумных созданий Божьих, названное Денницей, что значит «восходящая звезда». «Я видел сатану, спавшего с неба как молнию», — говорит Христос. И далее в Евангелии от Иоанна: «Он, сатана, был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи» (Ин. 8,44). Не устоял в истине, оказался неверным своему предназначению, нарушил установленный Богом порядок любви и восстал на Бога в своем безумии.
О назначении и природе ангелов пишет св. Иоанн Дамаскин: «Творец Ангелов, приведший их из не-сущих в бытие, создал их по образу Своему бестелесными, разумными и свободными. Ангел есть природа разумная, одаренная умом и свободной волей… Как и все существующее, Ангелы сотворены из ничего: мановением Божественной воли. Сущность их тварна, они обильно насыщаются божественной благодатью и передают ее остальному творению. Они созерцают Божество, насколько это для них возможно, и это служит им пищей. Несмотря на свое совершенство, ангельская природа, будучи тварной, ограничена во всех отношениях. Ограниченность их разума не позволяет Ангелам познавать глубины существа Божьего. Они не обладают всеведением, не знают будущего, если его не откроет им Сам Бог. Скрыты от них, в известной мере, и помышления человеческих сердец. Иногда они предсказывают будущее, но не в силу собственного ведения, а по откровению свыше. Будучи бестелесны и свободны от телесных страстей, они не бесстрастны, то есть не вполне свободны от духовных страстей, «ибо бесстрастно одно только Божество».[4]
В книге Иова сказано, что Бог не только в людях, но и в Ангелах своих усматривает недостатки (Иов.4,18).
Все бесплотные духи были созданы добрыми, предназначенными к добру и возрастанию святости. С самого начала они имели нужду в озарении и просвещении божественным светом. В их власти было освящаться благодатью Святого Духа через устремление к Богу, источнику жизни и света. Однако Денница, один из высших начальственных духов, под влиянием гордости пренебрег своим хотя и преимущественным, но зависимым от Бога положением, равно как и порученным ему от Бога служением. Он восстал против Творца, возмечтав стать равным Богу, но был низринут с Неба. Удалившись от Бога, он вместе с тем удалился от истинного света и добра.
Напротив, образом верности, стояния в истине выступает Архангел Михаил. Он — олицетворение преданности. На иконах он изображается в доспехах, как воин, поражающий древнего змия, под образом которого разумеется сатана, враждующий на Бога и его творение. Белоснежный цвет хоругви, которую он держит в своих руках, знаменует незапятнанную чистоту Первого ангела и непоколебимую верность Небесному Царю.
В одном из своих толкований святой Григорий Двоеслов говорит: «Собрав все чины и воинства ангельские, первоангел воззвал к ним: «Кто равен Богу? Станем перед Творцом нашим и не будем думать о том, что противно Богу! Будем помнить о том, как пострадали те, которые были созданы вместе с нами и вместе с нами были причастниками Божественного света! Как гордости ради они внезапно от света впали во тьму и с высоты низверглись в бездну! Как спал с неба восходящий Денница и сокрушился».[5] Если человеческие понятия и слова, взятые из тварного мира, применимы в отношении ангельской природы, то можно с уверенностью сказать, что в этом поступке проявились личные качества первоангела: его твердая вера, смелость и решительность в действиях, способность не только верить, но и свидетельствовать о Боге. Он победил в себе самом искушение поддаться дьявольскому обольщению и своим поступком утвердил колеблющихся. С тех пор в руках архистратига Михаила меч как образ непрекращающейся борьбы, теперь уже за души человеческие.
После разделения в мире духовном, а правильнее сказать, после отпадения части разумных существ от полноты жизни в Боге, о чем нам повествует Церковное Предание, мы вступаем в область Священного Писания. Оно начинается с описания творения мира видимого и человека как венца этого творения. Человек создается по образу и подобию Божию. Достижение Богоподобия есть цель человеческой жизни. Выполнение этой задачи зависит от свободной воли человека. Подчиняясь свободно воле Божьей, человек может развивать свою природу и совершенствовать ее. С другой стороны, человек имеет власть не считаться с волей Бога и не исполнять своего «назначения». Но в таком случае его существование лишается смысла.
В задачу человека входило привести мир к еще большей гармонии, сложности и единству. Человек был создан совершенным, но это не означало, что его первозданное состояние совпадало с конечной целью. Святой Иоанн Дамаскин отмечает, что человек был сотворен обоживающимся, тяготеющим к соединению с Богом. Совершенство первозданной природы выражалось, прежде всего, в этой способности приобщаться к Богу, все более и более прилепляться к полноте Божества, которая должна была преобразить всю тварную природу.
Утверждение в верности данному предназначению требовало от человека определенного рода труда. Этот труд выразился в соблюдении заповеди, данной от Бога, о невкушении плодов с древа посреди рая. Древо именуется древом познания добра и зла. Для укрепления воли человека Бог дал ему эту заповедь, выполнение которой должно было утвердить человека в сознательном повиновении воле Божьей, без чего невозможно было его дальнейшее совершенствование.
Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Никто не вправе утверждать, будто до падения прародители не различали добра и зла. Адам различал добро и зло, но он не должен был на своем опыте познавать зло, не должен был приобщаться к злу через нарушение Божественной воли. Ему следовало познавать только жизнь, истину, добро, источником которых является Бог».[6] Это познание означало единение с Богом. Стремление познать зло вне Бога означало бы предательство своего Творца как любящего Отца, который дал своему творению гармоничную полноту мыслимых благ.
Древо познания должно было служить некоторым испытанием, искушением для человека и упражнением его в верности Богу.
Для человека было заповедано, будучи ещё неиспытанным, получить знание, дабы он не впал в гордость и не подвергся осуждению, одинаковому с дьяволом, который после своего произвольного падения нераскаянно и неизменно утвердился во зле. Соответственно этому, Ангелы, произвольно избрав добродетель, приобрели при содействии благодати незыблемую твердость в добре. Утвердимся в верности Богу и своему предназначению. Мы подошли к очень важному моменту в понимании Священной истории. Чтобы утвердиться в верности своему предназначению, а через это и в Боге, разумные существа проходят испытание и искус.
Мы видим, что Бог не является творцом зла. Весь сотворенный им мир был весьма хорош. Это означает, что зло не существует как самостоятельная природа, но есть определенное состояние воли разумных существ, в которой и коренится предательство, неверность, что в свою очередь рождает ненависть и убийство. Жизнь Каина, первенца Адамова, который убил брата своего Авеля, тому подтверждение.
Святитель Игнатий (Брянчанинов), епископ Кавказский, так объясняет причину грехопадения прародителей: «Удивительно, с какой легкостью совершается падение праотцев! Не было ли оно предуготовано их внутренним расположением? Не оставили ли они в раю созерцание Творца, не предались ли созерцанию твари и своего собственного изящества? Прекрасно созерцание себя и твари, но в Боге и из Бога. С устранением Бога оно гибельно, ведет к превозношению и самомнению».[7] Адам не прошел испытание и не утвердился в верности своему предназначению и Богу. Не приобрёл непадательное состояние и подвергся одной участи с дьяволом. Но зло не качествовало в Адаме, как качествовало в его соблазнителе. Адам, в отличие от дьявола, оказался способным на раскаяние в соделанном. Покаяние приближает человека к Богу, но требует и деятельного доказательства своей верности посредством фактических поступков. Господь не оставляет своё творение и возвращает человека в общение с собой через воплощение Сына Божия. Церковное предание повествует нам о предвечном Совете Пресвятой Троицы прежде создания мира. В замысле этого Совета предусматривалось, что если человек отпадет от Бога, то вторая ипостась Пресвятой Троицы, Бог Слово, Божественный Логос, Сын Божий примет на себя человеческую природу и посредством Своего воплощения, смерти и воскресения даст возможность роду человеческому вернуться в общение с Собой. Даст человеку возможность доказать свою верность Себе и верность своему предназначению. Примером такой верности Отцу Небесному стал сам Господь наш Иисус Христос, который именуется Новым Адамом. Быв послушен Отцу своему даже до смерти, и смерти крестной.
Из текста Священного Писания мы видим, что событию воплощения Сына Божия предшествовал долгий в человеческом понимании период времени создания народа Божия, в истории которого тема предательства и верности яркой нитью проходит через отношения Бога и человека, Завета Израиля с Богом и верности Израиля этому Завету. Яркие и натуралистичные образы этих отношений мы видим на примере великих патриархов: Ноя, Авраама, Моисея, ветхозаветных пророков и праведников, царей Израиля. Их верность, твердость, преданность воле Божией прошли испытание в горниле лишений. Им было свойственно всё, что свойственно слабому человеческому роду. Они испытывали страх и малодушие, сомнение и неверие, но при содействии благодати Божией, которая «немощная врачует и оскудевающая восполняет», оказывались верными своему призванию. Своей жизнью они доказали, с одной стороны, непреложность Божественных обетований, а именно: Бог верен, выражаясь человеческим языком, словам и обещаниям Своим в отношении человека. И если человек, в свою очередь, преодолевая испытание, оказывается верным Богу, то он поистине обретает себя в самом высоком смысле этого слова. Обретает себя как личность, причастную к исполнению высокой цели, цели достойной человека как существа в большей степени духовного, чем материального. Яркой фигурой Священного Писания, подтверждающей вышесказанное, может служить Авраам. Такой человек вмещает в себя всю веру, которую передает последующим поколениям как величайшее сокровище, как залог будущего осмысленного существования на земле. Как залог осмысленного утверждения в верности своему Творцу, как вакцину от сомнения и предательства.
Возможным это стало в полной мере только благодаря пришествию в мир Сына Божия. Ныне явилась благодать спасительная всем человекам, ныне князь мира сего изгнан будет вон, говорит Христос в Евангелии. Мы видим, как апостолы, в страхе быть схваченными, оставляют своего Божественного Учителя, фактически предают Его, а ближайший ученик Петр трижды отрёкся от Него с клятвою.
В.А. Поляков. Иллюстрация к поэме М.Ю. Лермонтова «Демон»
Но как ученики преобразились в день сошествия Святого Духа! Из боязливых рыбаков они превратились в апостолов! И Пётр, который отрекался от своего учителя по страху быть осужденным вместе со Христом, теперь первый возвысил свой голос, обратившись с проповедью к народу. Апостолы перестали бояться. Их безбоязненность и сила духа начала внушать страх их гонителям. Их слово зазвучало со властию. Их сажали в темницы, их пытались склонить к отречению, били, на них клеветали, но их верность своему призванию и делу Христа на земле была непоколебима. Их жизнь и поступки проникнуты не только верой, надеждой и любовью, в них верность, видение и глубокое осознание того, чему и Кому они преданы.
В заключение хочется привести одно из многочисленных пророчеств в отношении Израиля, сказанное пророком Иеремией. Израиля, который, несмотря на чудеса и силы, явленные в нем, так и не познал своего Мессию, предав Его на смерть: «Язык их — убийственная стрела, говорит коварно. Устами своими говорят с ближними своими дружелюбно, а в сердце своём строят ему ковы. Неужели я не накажу их за это? Не отмстит ли душа моя такому народу, как этот?» (Иер.9,8).
Журнал «Начало» №17, 2008 г.
[1] Священник С. Рассказовский. Основы православного вероучения. СПб., 1993. С. 6.
[2] Цит. по: Архимандрит Алипий. Догматическое богословие. Курс лекций. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1994. С. 248.
[3] Св. Максим Исповедник. Слова о любви. СПб., 1997. С. 30.
[4] Св. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. Кн. 2. Гл. III. С. 254.
[5] Собеседник православных христиан. СПб., 2006. С. 10.
[6] Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на книгу Бытия в 2-х тт. Репринт издания 1898. Т. 1. С. 70.
[7] Свт. Игнатий (Брянчанинов), еп. Кавказский. Слово о человеке. Богословские труды. СПб., 29. С. 307.